и пили, не обращая никакого внимания на отдыхавшую после ночной службы хозяйку. Не выспавшаяся и обеспокоенная, странным, внезапным появлением старого приятеля Сидора, племянница, не на шутку встревожилась; тем более, что до ее слуха, то и дело, долетали сухие обрывки, громко и неосторожно брошенных фраз. По роду службы ей не раз приходилось слышать подобный бред спившихся посетителей ночного заведения, но тот говор был ясен и понятен, а этот нес свое, особое содержание; потому как вести подобного рода речи, полагалось либо шепотом, либо тайно: «Гость появился не с добрыми намерениями» – это Анна поняла сразу.
Из содержания смутного, наполненного неясным смыслом разговора, она уяснила лишь то, что новоявленный приятель Сидора, подбивает его под некую, авантюрную вылазку, а вот против кого, не разобрала. Несмотря на то, что ей совсем расхотелось спать, подниматься с постели желания не было, да и причин тоже. От плотно задернутых занавесей в уютной комнатке Анны царил приятный, полумрак, изящно окутывающий ее расслабленное тело. Она продолжала тихо лежать в постели, наполняясь истомой уединения и покоя. Лишь тревожившая уши, сбивчивая речь пьяных мужиков, вынуждала то и дело приоткрывать уже давно не спавшие глаза. Присутствие неуютной компании чуть смущало, однако волнения Анна не чувствовала.
Неожиданно из сеней донесся шум, а скрип входной двери еще больше привлек внимание настороженной хозяйки. В прихожую вошли. Занавесь в проеме двери колыхнула мягкостью старой, шерстяной шторы и вновь утихла, понуро свесив полы. Анна, сосредоточилась, непроизвольно напрягая слух. По голосу вошедшего, она сразу же узнала гостя. Это был Василий Рагозин, пьянчуга и дебошир, которого многие не уважали. Он часто заходил к Сидору и просто изводил Анну своими визитами в заведении, где она работала, прося денег на опохмелку. Поприветствовав хозяина и незнакомца, которого Сидор представил как бывшего, давнего друга, он успешно влился в компанию. Беседа готова была возобновиться, но ровно так же, как манящий соблазн виноградной грозди, появился повод выпить за знакомство. Скрипя старыми, насиженными стульями, компания дружно расселась за столом.
Анна поняла, что из дома надо уходить, пока тройка не вошла в раж… Идти, собственно, никуда не хотелось, но все же она решила зайти в лавку, да по базару прогуляться, а там и на службу пора. Но не успела Анна подумать об этом, как занавесь плавно распахнулась и в ее комнату, смущаясь, проскользнул дядя Сидор, разомлевший от выпитого с друзьями, но еще довольно крепко стоявший на ногах. Стал извиняться:
– Ты, Анюта, прости нас; шумим поди? Да ты уж, погляжу, и сама не спишь, побудили… Не серчай.
– Поспишь тут с Вами, – выражая недовольство, отозвалась Анна.
– Ну ладно, ладно; гости такие в нашем доме тоже не часты. Извиняй нас, коли что, племяшка, ежели спать не дали…
Анна молчала, глядя на Сидора; ведь по природе своей, дядька он был безвредный, добрый, как и отец, вот только дружки…
– Ты, вот что, Анна, –
