же девица спит в обнимку с другой. Белиберда какая-то. Что бы сестра Евангелина ни говорила про полет мысли, фантазия тоже бывает чрезмерной.
Тем не менее я вежливо благодарю дарителя. Откуда ему знать, что я не очень-то люблю читать о фруктах и мышах?
– Вы сказали, что рассчитывали увидеть меня в церкви. Так вы католик?
Утвердительный кивок.
– Но разве в Англии католики имеют право заниматься политикой?
– У вас устаревшие сведения, мисс Фариваль. С тех пор как в тысяча восемьсот двадцать девятом году был принят билль об эмансипации католиков, сыны Римской церкви получили право заседать в парламенте. Да и вообще, католичество нынче в моде. В начале века на него смотрели как на пережиток темных веков, ныне же – как на реликвию времен рыцарских, благородных. Пожалуй, художники-прерафаэлиты сделали для католичества больше, чем кардинал Ньюмен[18] и его коллеги из Оксфорда.
Я киваю, хотя для понимания всего того, о чем он говорит, мне явно не хватает широты кругозора.
– Просто я не ожидала встретить католика-янки… то есть англичанина.
– А я не совсем англичанин. Я англоирландец из Белфаста. А это все равно что мулат, – усмехается он. – От моего отца, Томаса Эверетта, мне досталось лошадиное лицо, а от матушки, урожденной Кэтлин О’Грейди, – веснушки и вера. Сочетание, как видите, своеобразное. Будь во мне одна только ирландская кровь, я показался бы вам милее.
– Да вы и так весьма… пригожий, – дипломатично замечаю я.
Бабушка твердила, что мужчинам нужно лить патоку в уши, пока она у них из… гм… носа не потечет.
– Вы так думаете? – приосанивается Джулиан. – Что ж, мне тоже есть что про вас сказать, мисс Фариваль.
Картинным жестом он просит у меня книгу и, распахнув ее на последней странице, читает:
Лучше друга, чем сестрица,
Не найти на всей земле:
Ободрит, коль грустны мы,
К свету выведет из тьмы,
Не позволит оступиться
И оплотом будет нам [19].
– Кажется, я разгадал ваш секрет. Вы держитесь скованно, даже чопорно, но в душе вы преисполнены доброты. После службы мисс Дезире Фариваль поведала мне, что вы не раз уберегали ее от бед. В этом вы вся. Забота об окружающих – это ваша суть. Значит, с подарком я не прогадал! Он вам подходит идеально.
Бабушка была права, говоря, что кавалеры делятся на два типа. Целуя девице ручку, одни представляют, что эта самая рука будет качать колыбель их малыша, а другие – что она потискает их за… ну… вы меня поняли. Мой знакомый, видимо, принадлежит к первой категории. Британец, и этим все сказано.
– Вас привлекла моя бескорыстная заботливость?
«А не красота», – добавляю я мысленно. Мог бы и солгать, я не возражаю.
– Не только она. Скорее уж я почувствовал в
Джон Генри Ньюмен (1801–1890) – английский кардинал и крупная фигура в Оксфордском движении. Участники Оксфордского движения выступали за восстановление традиционных аспектов христианской веры и их включение в англиканскую литургию. Постепенно Оксфордское движение переросло в англокатолицизм.
Цитата из стихотворения «Базар гоблинов» (1862) Кристины Россетти. Пер. Ольги Гурфовой.
