– будущее (анг.)), скоро и тебя научу. Беклемишевы вон тоже купили. И ездить будет Гликерия Александровна. Вечор старый князь в клубе хвастался, что внучке на именины мотор из Англии выписал. – Граф похлопал супругу по руке, повернувшись вполоборота назад.
– Непременно научу Лику водить, – радостно воскликнул Митя, но был резко осажен отцом:
– Без тебя учителя найдутся, лучше за дорогой смотри, – попенял граф младшему сыну, несколько удивленному отцовской резкостью.
Сергей Романович и сам не мог ответить, чего он вдруг так вспылил. Дмитрий с детства опекал внучку Беклемишевых, будучи ей заместо старшего брата, и вполне логично, что он предложился в учителя, как прежде учил Лику ездить на лошади и управляться с веслами и парусом.
Вероятно виной всему вчерашняя встреча в клубе и то, с каким восторгом старый князь рассказывал, как повезет внучку в Петербург, представит императору, устроит ее судьбу. Конечно, граф Чернышев всей душой желал счастья сироте Аристовой, но надменного холодного Петербурга не любил, как и столичных жителей, считая их поголовно снобами и выскочками. Негоже столбовым дворянам Беклемишевым родниться с нуворишами. Да, его собственная Варенька сделала удачную партию в столице, но Чернышевы и сами были не столь родовиты и богаты, как Беклемишевы, к тому же, князь Николай Масальский, супруг Вареньки, хорошего древнего рода и в чинах. Размышляя далее, граф вспомнил, что познакомилась Варя с князем Масальским здесь, на Москве. Он состоял в свойстве с Закревскими, чье имение Сосновка находилось неподалеку от Чернышевки, подмосковной Сергея Романовича. Закревские давали бал в честь тезоименитства сына Николая, на том балу и свела знакомство Варенька со своим будущим супругом. Вскорости, правда, выяснилось, что молодой князь служит при дворе, и дела требуют его в столицу. Варя тогда очень переживала отъезд князя и сама не своя была на рождественском балу в Благородном собрании. От графа тщательно скрывали и переживания дочери и ее влюбленность в молодого Масальского, да только что у него – глаз нет? Как вошел князь тогда в залу на балу и от двери прямиком к ним, и на Варю смотрит, словно никого более в зале нету, и она на него. Слепым надо было быть, чтоб не заметить.
– Граф, разрешите пригласить вашу дочь на тур вальса, – словно снова услышал Чернышев голос князя, хоть с той поры почти десять лет, почитай, минуло. И ответ свой услышал, и то, как Варенька вся встрепенулась, будто снова увидел. На другой же день князь приехал просить руки Варвары Сергеевны, и, конечно, получил согласие и родительское благословение. Свадьбу сыграли в Фомино воскресение, и тетушки радовались, что Пасха не поздняя, Красная горка на апрель приходится, знать, все хорошо у молодых сложится, маяться не будут. Граф тогда посмеялся над этим глупым суеверием. Сам-то он аккурат в мае венчался. И вот уже сколько лет живут, а маеты что-то близко не видать.
Размякнув от воспоминаний, Сергей Романович обернулся посмотреть на супругу и улыбнулся ей. Машина как раз подъехала к особняку Беклемишевых.
