странная женщина, Рауль, очень странная женщина. Ты знаешь, она… она приводит меня в ужас.
– Симона!
В его голосе прозвучал упрек, и она это сразу почувствовала.
– Да, да, я знаю, ты такой же, как все французы, Рауль. Для тебя мать – это святое, и с моей стороны жестоко думать о ней так, когда она горюет о своем умершем ребенке. Но – я не могу объяснить этого, она такая большая и черная, а ее руки – ты обращал внимание на ее руки, Рауль? Большие, сильные руки, сильные, как у мужчины… Ах!
Она слегка вздрогнула и закрыла глаза. Рауль убрал руку и заговорил почти холодно:
– Я действительно не понимаю тебя, Симона. Несомненно, ты, женщина, должна испытывать лишь симпатию к другой женщине, матери, потерявшей своего единственного ребенка.
Симона нетерпеливо махнула рукой.
– Ах, это ты не понимаешь, мой друг! С такими вещами ничего нельзя поделать. В первый же момент, когда я ее увидела, я почувствовала… – Она вскинула руки. – Страх! Ты помнишь, я долго не соглашалась провести для нее сеанс? Я была уверена, что она каким-то образом принесет мне несчастье.
Рауль пожал плечами.
– А в действительности она принесла тебе как раз нечто противоположное, – сухо возразил он. – Все сеансы проходили очень успешно. Дух маленькой Амели сразу же захватил контроль над тобой, и материализация была поразительной. Профессору Рошу следовало бы присутствовать на последнем сеансе.
– Материализация, – тихо произнесла Симона. – Скажи мне, Рауль, – тебе известно, что я ничего не знаю о том, что происходит, пока я нахожусь в трансе, – эта материализация действительно такая чудесная?
Он с энтузиазмом кивнул головой.
– На первых нескольких сеансах фигура ребенка виделась в каком-то туманном ореоле, – объяснил он, – но на последнем…
– Что?
Он заговорил очень мягко:
– Симона, девочка, которая стояла там, была настоящим, живым ребенком из плоти и крови. Я даже дотронулся до нее, но увидел, что это прикосновение причиняет тебе боль, и не позволил мадам Экс сделать то же самое. Я боялся, что она потеряет контроль над собой и в результате ты можешь пострадать.
Симона снова отвернулась к окну.
– Я совершенно лишилась сил, когда очнулась, – прошептала она. – Рауль, ты уверен… ты действительно уверен, что все это правильно? Ты знаешь, старая добрая Элиза считает, что я заключила сделку с дьяволом.
Она неуверенно рассмеялась.
– Ты знаешь, во что я верю, – серьезно ответил Рауль. – При соприкосновении с неизвестным всегда существует опасность, но это дело благородное, потому что совершается ради Науки. Во всем мире были мученики Науки, первопроходцы, заплатившие высокую цену, чтобы другие могли без опасений пройти по их стопам. Уже десять лет ты работаешь на благо науки и платишь за это ужасным нервным напряжением. Теперь твоя миссия окончена, с сегодняшнего дня ты свободна и сможешь быть счастлива.
Она нежно улыбнулась ему, спокойствие вернулось к ней.
