искристое.
Глава 13. Как наш витязь еле лез через дикий чёртов лес
И тут вдруг будто проснулся Яван, и словно пелена с его глаз упала. Не сразу само собой, не в миг, и не в минуту даже, ибо ещё какое-то время соображалка у Вани фурычить отказывалась, но всё же очухался он, проморгался, башкою потряс, глядь – а в руках у него верная палица!
И окрестности он стал с любопытством осматривать.
И что же? Ваня, оказывается, не в навном чертоге ныне обретался, а в чистом поле стоймя стоял. Перед ним вдалеке лес зеленелся, позади пропасть чернелася, а за пропастью горы громоздились. И ни избухи тебе, ни дворца, ни каната… Ну как сгинуло!
Яван-то лохматый был, как лешачина, и бородища у него выросла чуть ли не до пупа. На теле же у него шкура львиная, как и прежде, была накинута, а за спину перекинута сумень – вот и всё его имение, а в голове, понятное дело, недоумение.
«Вот те раз! – поразился Яваха. – Коли бы не волосы длинные да не борода, можно было бы подумать, что приснилась мне эта лабуда. А оказывается, я и вправду в нави обманной пропадал – и не дни, не месяцы, а скорее всего, года…»
Поклонился Яван до земли до самой папане Ра, и, поднеся палицу к губам, с чувством её поцеловал, а затем на плечи оружие он закинул и зашагал по направлению к лесу неблизкому. Идёт и думает про себя с досадой: «Ха! А ведь обманула меня Навьяна! Обещала мигом мою особу в Пеклоград доставить да, кажись, этот её миг я измерю ногами…»
А пить да есть ему тут захотелося – аж трудно представить! Ну в точности так же, как давеча, когда он в избу карги Навихи вступил, голодая да жаждуя, – таким же теперь и уходил он восвояси, ежели ещё не явнее.
«У этих навных – сплошной обман! – к лесу идючи, Яваха рассуждал. – Ничего истинного, видать, нету. Наваждение да и только… Зато время на уловки их мудрёные самое настоящее тратить приходится, а ведь времечко-то не вернёшь – что ушло, то ушло… Эх и сколько же годов я в мороке этой гостювал да в мареве обретался? Наверное, постарел уже сильно: ишь, бородища какая вымахала. Да-а, дядечка я таперя, видать, а может, и дедушка даже…»
Оглядел Ваня внимательно тело своё ладное. Да нет, вроде никаких изменений особых не наблюдалось: всё так же налиты были силою могучие его мышцы, – и ни тебе дряблости никакой, ни морщинки, ни жиринки, а в волосах – ни единой сединки. Сплюнул Яван в сердцах, перевёл взгляд на лес приближающийся да и думать забыл обо всём раздражающем.
И то ведь верно – ну его всё к бесу!
А тут и лес. Высоченный такой, густой, нехоженый, на наш даже чем-то похожий. И листва у него была зелёная. Всё вроде в том лесу было в норме: кусты да кочки, цветы да грибочки, трава да дерева… И гул в нём какой-то странный стоял, громкий такой, зудящий и на мысли нехорошие наводящий.
Подозрительно это Ване стало. Вот ступил он под сень сумрачную, ушки держа на макушке, и вскорости враз дотумкал, что там к чему, отчего и почему…
