отвернулась, но не прошло и минуты, как уселась смиренно рядом. Прикоснуться к себе не дала, и моё движение, которое должно было стать объятием, быстро сошло на нет.
– Наш план и без того слишком хрупкий, чтобы в него сейчас вносить изменения.
– Но вдруг именно из-за нашего устаревшего плана у нас ничего и не получается?
– Только благодаря ему, этому старому и проверенному плану, мы ещё живы. Ведь так? Ты же понимаешь меня?
– Нет, но тебе это и не надо.
Она резко направилась к выходу. Там валялись три мёртвых человека, но она не боялась их. Нисколько. Думаю, она боится живых мертвецов только потому что их боюсь я, и это единственная причина.
Я достала карту. Дорога, по которой нам необходимо следовать, тянулась извилистой змеёй на юг. Она огибала гористые местности, иногда проходя через небольшие населённые пункты. Впереди, вплоть до самого Юга, больших городов больше не будет. Вечером продолжим путь, дойдём хотя бы до какой-нибудь заправки и там осядем на ночлег. Поскорее бы выбраться из этого города и сбежать подальше. Слишком много случилось за прошедшие сутки, чтобы задерживаться здесь дольше, чем нужно.
Алиса капризничала и не хотела надевать портфель, когда я протянула его. Она желала остаться ещё на день и подождать, пока моя рана затянется совсем, но я решила иначе. Она вырвала из моих рук лямку и небрежно накинула портфель за спину. Пошла впереди по пустой улице, выпрыгнув с крыльца, как пробка из бутылки, но через несколько шагов остановилась и посмотрела на меня. Я указала, в какую сторону двигаемся, и Алиса снова рванула вперёд. И опять ее спутавшиеся волосы сбились в лохматые космы. Я старалась не отставать от неё, но мои силы, накопленные за короткий период, медленно иссякали. Алиса заметила, что расстояние между нами постепенно увеличивается, и немного сбавила шаг, периодически проверяя, как сильно я отстаю.
День показался долгим, а резкая его смена на вечер совершенно сбила с толку. По небу, как по грязной от бензина луже, бегали разноцветные полосы. Солнце скрывалось за синеватыми тучами и уходило за горизонт. Чем темнее становилось, тем ближе ко мне была эта девочка. Она боялась темноты больше, чем того, что в этой темноте могло спрятаться. Это нормально для ребёнка, а Алиса лучше других знала, что может таить в себе тень.
Заправку мы пропустили и решили не останавливаться. Она была совсем ржавая, и огромные рваные отверстия в её стенах были похожи на язвы и нарывы на больной коже. Пахло отвратно даже в нескольких десятках метров от неё. Скорее всего, там разлагались тела, и я даже не захотела проверять, так ли это. Алиса и взглядом не удостоила эту гнусную могилу. Девочка приблизилась и взяла меня за руку. Я ощутила, как она стала тянуть нас обеих вперёд. Пришлось из последних сил ускорить шаг, чтобы хоть как-то поспевать за ее темпом.
Мы не нашли ни одного дома или заправки, но набрели на уазик, одиноко стоявший на обочине, передними фарами уставившись в лес. Из открытого бачка не пахло бензином, и это значит, что его давно опустошили. Внутри были изорванные, но по большей части целые сидения. Мы расстелили на них спальники
