скрипеть, эта жертва нашего медового месяца.
– Доломал чужой диван, – выговаривала я мужу, которого это всё веселило.
Алешка отдал Мельбарду ключи и поблагодарил.
– Как поживают соседки? – поинтересовался Володька.
– Да всё учили мою бабу. Всё не так она делала.
– Ну, – возмутился Мельбард, – Зойка им не понравилась? Давно я их с топором не гонял, забыли, распоясались.
Когда Алексей передал мне эти слова, я радостно засмеялась, мне приятно было представить, как за противной горбуньей, пугавшей меня злобным взглядом маленьких мышиных глаз исподлобья, бегает пьяный Мельбард с топором.
Мы расстались с Алешкой до конца сентября, когда должен был уехать его сосед по комнате, Пономарев, в долгосрочную командировку. Я поселилась в общаге с Люсей, в той самой 121 комнате, в которой жила на четвертом курсе.
Неожиданно, на неделе, соскучившись, ко мне приехал Алешка, с цветами, ласковый такой, молодой и красивый муж. Но в этот вечер, как назло, тоже спонтанно, наметилось профсоюзное собрание в нашей группе, по какому уж поводу мы решили выпить, сейчас уже не помню. Я на порог, а тут Алешка ко мне. Я растерялась.
Я уже настроилась на вечеринку, меня ждали, я пришла после лета с кольцом, и не заявиться было плохо – вот вышла замуж и пренебрегает товарищами, пойти с мужем я тоже не могла, так сразу и пойти с мужем, получается, пасет, одну не пускает. Да еще он приехал в старом пиджаке, который, когда я жила в Подлипках, просто не успела выбросить, а он, оказывается, всё еще его носит. Про цветы он подумал, милый мой муженек, а вот принарядиться ему и в голову не пришло, надел пиджак, из которого уже вырос. Рукава были коротки, и все оборвались, нитки торчали.
Ну, могла ли я пойти в первый раз с мужем в группу в таком босяцком виде? Только чистая белая рубашка, которую еще я стирала в коммуналке у Мельбарда, стирала сразу три белых рубашки и стерла пальцы, когда терла манжеты, только рубашка и придавала ему более или менее опрятный вид.
Пришлось сказать мужу, чтобы он подождал, а я скоро приду.
Но пришла я не скоро, часа через два, в глубине души злясь на мужа, что он плохо оделся, и Люся потом меня ругала, что я долго прошлялась:
– Приехал муж, такой хороший, с цветами, не ради же того, чтобы поболтать со мной он тащился такую даль, а ради тебя.
В общем, получилось неудачно.
А в следующий раз, спустя, наверное, месяца три, когда возникла такая же ситуация, Ирка просто взяла Алешку, сказав мне строго, нечего бросать мужа, он прекрасно выпьет с нами, и мы пришли втроем, и молчаливый Алексей как-то сразу вписался в коллектив, и в дальнейшем его присутствие уже всегда предполагалось и планировалось, как само собой разумеющееся, как и Лялькино, жены Пашки Лебедева.
Вскоре после того приезда ко мне Алешка заболел плевритом. В сентябре сильно похолодало, он и простудился, кашлял
