style="font-size:15px;"> Вот теперь Марина совсем уже ничего не понимала. Все у нее, у бедняги, в голове спуталось и перемешалось. Она-то думала, что теперь-то уж они наверняка лягут в постель, однако не тут-то было.
Валерьян вдруг резко встал, аккуратно загасил в пепельнице сигарету и сказал, приподнимая Марину за плечи:
– Пойдем, провожу тебя. Значит, завтра в пять, поняла? И не опаздывай, а то мне на дежурство. И держись, мышь, теперь все будет хорошо, слово тебе даю, слышишь? – И, уже сам себе, недоверчиво: – Нет, ну надо же… Кто бы мог подумать!
В коридоре Валерьян опять приложил палец к губам.
– Тише, там у меня человек спит.
"Человек? – изумилась про себя Марина. – Значит, не бабушка?" – Но вслух ничего не сказала.
На следующий день, ровно в пять, Марина уже сидела на знакомой читателю кушетке и яростно теребила за кисточки как всегда пыльный зеленый плед. Валерьян со своей стороны столика нервно курил. В пять пятнадцать в дверь позвонили. Валерьян швырнул сигарету прямо в стоявшую перед ним чашку с недопитым кофе и рванул открывать.
Вернулся он с невысоким стройным пареньком примерно одних с Валерьяном лет. У паренька были длинные – до плеч – светлые волосы и темно-карие глаза – сочетание довольно необычное, а больше Марина ничего в тот раз не заметила – не до того как-то было, настолько сразу они по уши ушли в технические детали.
– Справку принесла? – сразу спросил Валерьян.
– Да, – слегка волнуясь, ответила Марина, выкладывая на кофейный столик требуемый документ.
– Так, десять недель, ого, не слабо. Значит, завтра вы идете подавать заявление. О, черт, тебе же еще от родителей разрешение надо. А его где заверяют, Серень, ты, случаем, не знаешь?
– Откуда? – изумился паренек, не без изящества вскидывая светлые бровки.
– Слушайте, а может, мне просто маму с собой взять? – неожиданно влезла Марина.
– Дело. Так, значит, и сделаешь. Значит, идете вы туда завтра вдвоем, тьфу, извини, втроем, с твоей мамой то есть, и подаете заявление. И чтоб как только, так сразу. Серег, ты им там объясни, что вам тянуть нельзя.
– Да ведь и так все ясно. С такой справкой, куда уж дальше тянуть.
– Ну, ребята, не подведите меня, хорошо? – Валерьян был сам на себя не похож.
– Да ладно тебе, – успокаивающе сказал Сережа. – Сказал – сделаю, значит – все. – И, уже оборачиваясь к Марине: – А вы, значит, Марина. В школе учитесь?
– Да, в восемнадцатой.
– Что? – Оба, как по команде, уставились на нее. – В восемнадцатой английской? В американской, то есть?
– Ну да.
– Вот это да, – сказал Сережа. – Первый раз вижу живого человека из этой школы. Вот это да. А правда, что у вас практики в Америке каждый год бывают?
– Ну, про каждый год – это преувеличение, но за одиннадцать лет аж три практики у нас там было. Одна – две недели, другие две – по три. Ну, еще бывает, что отличников
