Может, что-то и погрезилось за изгибом нижнего истечения реки-времени. Как знать.
Но был ли укор во взгляде Теркен-хатун? Передёрнулась знать от кипчаков, мгновенно окинувшая взглядом на будто окаменевшего Кайыр-хана, а затем и саму матушку хорезмшаха, что и вздёрнулась она в ответ.
Но перешёл ли он реку эту, сжигая и сжигая вольно, невольно все мосты за собой, теряя и теряя здравую разумность?
Впереди неопределённость, предопределённость. И как встретит он?
Эх, удержи, останови его руку, пока не вниз ладонью! Но нет, так и дёрнул вниз, дабы доказать… (Один лишь миг, подобно молнии, и вот он, разворот мерной реки мировой истории).
И взмах сабли…
– Этим троим обрезать бороды. Пусть изложат своему хану моё решение… – придавая как можно больше твёрдости в голосе, хорезмшах продолжал и дальше, доказывая и доказывая яростно.
На этот раз остриё сабли прошлось по бородам, на этот раз под дружный смех, едва отошедших от жуткой картины казни. Будто и старались придать бодрости ничтожному духу. И юный Анвар был застигнут всеохватным порывом этим. И смеялся так же, лишь бы позабыться от увиденного недавно, совсем недавно. И в таком изнеможении опьяняющего смеха и заметил…
Лишь двое стояли весь под пеленой печали, совершенно не причастные к безумному веселью. То были Тимур-мелик и Джелал-ад-дин.
«Кучлук снова задумал помериться силами с властителем монголов. Узнав о приготовлении найманов, Чингисхан тут же выступил в поход. В первой же битве разгромил армию найманов и захватил Кучлука, а его владения (ханство) стали лишь удельным княжеством огромной Монгольской империи. После этого Темучин устремился к границам Хорезма. Он не намеревался переходить границу и отправил к шаху Мухаммеду послов с подарками и посланием следующего содержания „приветствую тебя! Я знаю, сколь велика твоя власть и сколь обширна твоя империя. Я отношусь к тебе как к любимому сыну. Однако ты должен знать, что я захватил Китай и все территории тюркских народов к северу от него. Ты знаешь, что моя страна – родина воинов, земля богатая месторождением серебра, и мне нет нужды захватывать другие земли. Наши интересы равны и заключаются в том, чтобы поддерживать добрососедские торговые отношения между нашими подданными“. Это миролюбивое послание было хорошо принято шахом, и, по всей вероятности, монгольские армии никогда бы не появились в Европе, если бы не одно происшествие. Вскоре после того, как посольство Чингисхана вернулось из Хорезма, он послал своих первых купцов в Трансоксиану. Но они были схвачены и убиты, обвинённые в шпионаже Инельюком Гайир-ханом, правителем Отрара. В гневе Темучин потребовал выдать нарушившего договор правителя…» – сайт «Всемирная история в лицах».
«Разгневанный Чингисхан потребовал выдачи Кайыр-хана, но хорезмшах, боясь гнева кипчакской знати, отказался. Вместо того, чтобы выполнить требование,
