нажал на крестик в углу. Положа руку на сердце, было до чёртиков приятно наблюдать за тем, как он вздрогнул. Ага… рыльце-то в пуху…
– Надя! – он сел напротив, взяв меня за плечо. – Где ты услышала это имя?
– Я же сказала: в интернете, – пожала я плечами, усмехаясь про себя. Ну-ну, помучайся, предатель…
– А сейчас что ты ищешь о нём? – помедлив, спросил Макс.
– Ещё какие-нибудь стихи… – я задумчиво посмотрела в потолок. – Информацию о его жизни, о смерти…
– С чего это ты взяла, что он умер? – мрачно пробормотал мой бывший друг, глядя в сторону.
Вот так-так… даже не знает, что Костя Лазарев мёртв?.. Ну, конечно, мы давно не друзья, но чтоб так…
– Предположила просто… – меня переполняли шок, злость и боль. Даже на моих похоронах не был! Даже о смерти не знает! – А ты полагаешь, он жив?
– Наверняка, – Макс неопределенно махнул головой. – С чего бы он умер?..
– А ты знал его, да? – я тихо наблюдала за его реакцией. Не знаю, чего хотелось. Чтобы он зарыдал и сказал что-то типа «Мы были лучшими друзьями двадцать лет, а потом я предал его! …Как я мог!»? Возможно…
– Надюш, иди спать, – он грустно посмотрел в окно, а я, вздохнув, пошла к двери. – …И я запрещаю тебе впредь подходить к моему компьютеру! – строго донеслось мне в спину.
– Слушай, а тебе на работу не пора?! – неожиданно даже для себя, заорала я, развернувшись. – Что вы оба сутками дома сидите который день?! У вас деньги сами по себе, на деревьях растут?!
У него отвисла челюсть.
– Ты как разговариваешь с отцом? Избаловалась совершенно!
На крики прибежала Вика:
– Что за шум у вас тут?
– Да твоё порочное воспитание! – бросил он, мрачно вставая. – Хотели ребёнка после травмы дома подержать хоть несколько дней, я едва с работы вырвался, чтобы с ней побыть, а, оказывается, ей не терпится от нас избавиться! Тебе в детский сад захотелось? – прищурился он.
– Я бы лучше посидела дома одна, – скрестив руки на груди, парировала я. – Но можно и в детский сад.
– Отлично! Завтра туда и отправишься! И только попробуй мне заныть перед входом!
– Не дождёшься, – послала я ему холодную улыбку и, оставив их в полном ошеломлении, убежала к себе.
По большому счёту, он удивлял меня своей мягкостью как отец. Родители Кости давно бы уже достали ремень. Впрочем, может, просто чувствовал, что со мной (по крайней мере, теперь) такой номер не прокатит: самого хлестану так, что мало не покажется, а потом ещё засуну этот ремень ему в задницу.
Следующим утром Макс молча отвёз меня в детский сад. Все дети уже играли на улице, поэтому провожать меня необходимости не было: он просто подрулил во двор.
– Надя! – окликнул он меня из машины, когда я была уже на полпути к моей группе. – Веди себя хорошо. Ладно? – вздохнув, он проводил меня взглядом.
– Не вопрос, – послав ему ледяную улыбку, я направилась
