замедлила шаг. Пашке показалось, что она немного испугалась, но они уже вышли из-за дома Сидорчухи и попали в освещённый окнами круг.
– Пашка!
Посреди улицы стояли мать и бабушка, лица у них были странные. То ли испуганные, то ли очень злые. Пашка не разобрал. Он никогда таких лиц не видел.
Он обрадовался, что мама приехала раньше на целую неделю. Улыбнулся и открыл было рот, чтобы познакомить маму с королевой, рассказать о чудесных приключениях и волшебном городе, но тут…
– Паша! Пашенька! – бабушка бросилась к нему, сжала его лицо сухими мозолистыми ладонями. – Живой? Целый? Что она с тобой сделала?
– Ничего, – растерялся Пашка. – Мы гуляли. Там поляна, а на ней – целый город. Золотой город короля эльфов Элиндиля. Надо только правильно посмотреть.
– Поляна?! В лесу? – пронзительным тонким голосом закричала мать.
Никогда не слышал, чтоб она так кричала. Даже когда они с отцом ссорились и ругались, мать не кричала так тонко, так пронзительно.
Пашка вздрогнул и отступил назад, к королеве. Мама в этот момент была совсем некрасивой, даже немного страшной. И кричала, всё время кричала.
– Куда ты водила его, идиотка?! Что ты с ним делала?!
Королева вскинула руки, словно защищаясь от крика. Её лицо стало беспомощным, почему-то очень юным, как у совсем маленькой девочки. Она начала пятиться к забору дома Сидорчухи, к калитке, пытаясь скрыться, спрятаться в своём временном дворце.
Мужчина у машины посмотрел на всю эту сцену равнодушно. Щелчком отправил докуренную сигарету в траву и тут же потянулся за новой.
– А ну-ка пошли! – мать втолкнула Ангелину в дом Сидорчухи, проволокла по веранде, чуть не пинком загнала в комнату. Пашка бросился следом.
– Кто ты такая? Слышишь? Кто ты такая?!
Мать схватила королеву за плечи и начала её мелко трясти. Ангелина не сопротивлялась. Она отрешённо смотрела куда-то в сторону. Это её поведение злило мать ещё больше.
– Отвечай, с… а! Кто ты такая?! Откуда взялась?!
– Мама, что ты делаешь?! – в отчаянии закричал Пашка. – Отпусти. Её бабушка Сидорчуха пустила пожить на лето. Она подруга её сына.
– Я звонила Сидорчукам! – сквозь зубы ответила мать, не переставая трясти королеву. – Они знать никого не знают! Никого не пускали, тем более эту оборванку! Она забралась в их дом, обворовала! Николай Петрович уже едет сюда с милицией. Разберёмся!
От тряски корона на голове Ангелины начала съезжать набок. Мать как-то особенно сильно тряхнула девушку, и обруч упал на пол с тихим шелестом.
– Отвечай! – взвизгнула мать и замахнулась на девушку кулаком.
– Мама! – Пашка вцепился матери в локоть. – Мама, не смей!
Мать словно очнулась. Отпустила измученную жертву, оттолкнула её от себя.
– Сейчас разберёмся! – она отодвинула Пашку в сторону, подошла к столу, где лежала сумочка Ангелины
