говорить на уже общем языке. Вокруг себя вы создаете маленький мир, только для вас, на этом диване, и выглядываете оттуда в большой мир, который с неизменным постоянством поглощает даже самых живых и настоящих из вас.
– В прошлый раз ты сказал, что фотограф, – говорит она.
– Нет, это тебе сказали, что я фотограф, а я смущенно замялся, – парируешь ты.
– Почему?
– Ты поступила точно так же, когда речь зашла о твоей актерской карьере, разве нет?
– Это не ответ на вопрос.
– Сам не знаю, – говоришь ты, – но да, я занимаюсь фотографией.
За окном – суетливая Пикадилли. Какой-то мужчина старательно дует в волынку, мелодия доносится до вас. Вечер пятницы, город в угаре и мечется, не зная, куда себя деть.
– Наверное… – начинаешь ты, – наверное, просто ты знаешь правду о себе и хочешь защитить эту правду. Я знаю: я фотограф, но если кто-то скажет то же самое, все изменится – ведь то, что думают обо мне, не равно тому, что я сам о себе думаю. Прости, я тебя запутал.
– Нет, я понимаю. Но почему чье-то мнение должно менять твое отношение к самому себе?
– Не должно.
– Ты просто мастер уходить от ответа.
– Разве? Я не специально.
– Да я прикалываюсь, – говорит она, подтверждая это мягкой улыбкой.
– Это п… – Ты замолкаешь и хмуришься, пытаясь поточнее выразить мысль. – Никто не может жить в вакууме. А когда впускаешь в свою жизнь людей, то становишься уязвимым, и они могут как-то повлиять на тебя. Или это я бред сейчас сказал?
– Не бред.
– А что насчет тебя? Ты в самом деле актриса?
– Ммм, попозже расскажу. Мы отошли от темы.
– Отошли.
– И что ты думаешь о моем предложении? Как и сказала, я ничего не смыслю ни в фото, ни в видео, так что будет круто, если ты поможешь. Круто будет поработать вместе.
– Хммм, – произносишь ты, растягивая мгновение тишины. – Я да, то есть нет. Не думаю, что хочу участвовать.
– А-э? – Не столько вопрос, сколько непроизвольный выдох вырывается у нее, от шока она вжимается в диван. Накрывается своим пальто, а ты смотришь, как оно взлетает и падает, словно одеяло. Протягиваешь руку, берешь ее за торчащий из-под ткани локоть. Сначала виден лоб, затем появляются напряженные брови, внимательные осторожные глаза. Она сдерживается, чтобы не крикнуть.
– Да я пошутил, честно. Я очень хочу поучаствовать.
По выражению ее лица видно, как она борется с собой. На шутницу нашелся шутник.
– Ну ты и гад! – Она смотрит на время. Вы в баре уже два часа.
– Может, выпьем чего-нибудь? Отметить это новое… сотрудничество? Мне точно надо выпить. – Она встряхивает головой, все еще не до конца веря в произошедшее.
Ты рад, что она тебя попросила.
Вы
