ответить, что железо, как Липов огласил:
– Пуд он и в Африке пуд. Вес у них одинаковый.
– Вас про то не спрашивали. И раз вы такой умный, – рыжий снова хмыкнул, – сосчитайте-ка: кружка молока стоит две копейки, сколько кружек можно купить за пять?
– Две, – с ходу ответил Липов. – И ещё копейка останется.
Директор и рыжий громко рассмеялись:
– Неправильно, – уняв смех, огорошил Липова Арнольд Христофорович.
– Как? Почему? – дружно удивились мальчики.
Липов даже расчет привел:
– Дважды два четыре. Пять минус четыре – копейка.
– На которую, между прочим, можно купить ещё полкружки, – ехидно заметил рыжий. – Ну и последний вопрос.
– Позвольте сперва я, – попросил директор. – Петух Ивана снёс яйцо на огороде у Петра. Кому принадлежит яйцо?
– Ну…. – Володя опять задумался. Загадки этой он не знал. И чуя подвох, хотел сперва додумать правильный ответ, чтобы затем выдать заведомо неверный.
Но Липов снова его опередил:
– Петух яйца не несет.
– Кто тебя спрашивал? – накинулся на него Арнольд Христофорович и обратился к рыжему: – Сергей Данилович, прошу, сделайте так, чтобы этот отрок нам не мешал.
– С превеликим удовольствием. Итак, Липов, последний вам вопрос. Яйца стоят две копейки за штуку. Сколько их можно купить на двадцать пять копеек?
Володя сразу понял, в чем подвох – ведь предыдущая задача была про молоко, которое можно было поделить на половинки кружек. А вот яйца так не разделишь. Не будь предыдущей задачи, Липов ответил бы правильно, но из-за волнения попался на уловку хитрого экзаменатора:
– Двенадцать с половиной.
– Что ж, юноша, приходите на будущий год, может, тогда судьба улыбнется и вам.
– Но…
– Пшел вон… Ну а вас, Тарусов, жду завтра к девяти утра на занятия, – сказал директор Володе, краем глаза наблюдая, как Липов, стиснув зубы, чтобы не разрыдаться, покидает кабинет.
– Это нечестно, несправедливо, – заявил Володя. – Я не ответил ни на один вопрос…
– Липов тоже…
– Но он ответил на мои…
– В гимназии надо отвечать лишь на те вопросы, что заданы лично вам. Запомните это. Всё, Тарусов, идите, обрадуйте вашу мать.
Володя выскочил из кабинета, не попрощавшись и не поблагодарив преподавателей.
– Ну что? Приняли? – спросила Александра Ильинична.
– Учиться здесь я не буду. Ни за что…
– Ты опять за свое?
– Потому что вон того мальчика, – Володя указал на уткнувшегося в материнское платье Федю Липова, – завалили. Нарочно завалили. Он ответил на все вопросы, которые задали мне. А я не ответил. Меня приняли, а его нет. Это нечестно. Я не желаю тут учиться…
– Действительно нечестно. Если я добьюсь, чтобы… как его там?
– …Липова…
