времени, согласно данному центурионом приказу находясь в просторном командирском помещении в ожидании самого Публия Флавия, Владиус, будучи в раскрепощённом одиночестве и не заметил, как, вновь подавшись искушению тоски, вместо ожидающего впереди неведомого разговора с командиром в памяти резко всплыли прекрасные миндалевидные глаза Симин, но отчего-то слегка встревоженные и печальные, будто жаждущие о чём-то предупредить узревшего их человека. И тут же Владиус от параллельно подступившего ощущения тягости, не переставая вглядываться в полные грусти глаза парфянки, мысленно хотел уже было предаться рвущемуся из сознания сплошь волнительному посылу, относящемуся к столь неожиданно представшей в тревожных тонах картине, как вдруг в один миг слух молодого римлянина пронзил раздавшийся поблизости громкий шум, заставивший разум Владиуса мгновенно возвратиться в блеклую обыденность и одновременно воспалившемуся взору узреть как расположившихся поблизости троих воинов-деканов из других контуберний единой центурии, так и с грозной величавостью застывшего над всеми самого командира. Центуриона, который, с напыщенной задумчивостью не сводя своего пристального взора с лиц застывших в неведении деканов, о чём-то с дюжину мгновений поразмыслил, и затем, явно обрадовавшись осенённому помыслу, твёрдым и решительным тоном произнёс:
– Ах, мои бравые и верные деканы, младшие командиры контуберний центурии. Все вы пусть и не столь продолжительно несёте службу во вверенном звании, но каждый из вас уже успел доказать, что достоин многого. К чему я всё это говорю, возможно, сейчас каждый из вас мысленно задастся вопросом?! А говорю я это по той простой причине, что, помимо мирных обыденных дел, для одного из вас, мои воины, подоспела задача отнюдь не учебная, а что ни на есть ответственная, важная, боевая. Ведь вы же все не думали, когда направлялись ко мне в палатку, что мой призыв вам будет совершенно случайным и незатейливым?! А? Или же, как я вижу по вашим бегающим взглядам, всё же думали?! Ха-ха! Что ж, видимо, вы и впрямь одичали здесь, в мирном тылу, когда на северных границах провинции каледонцы и другой варварский сброд солдатам, пребывающим в забвении фортов, не то что голову из стен высунуть не дают, а каждую пядь своей отвратной земли уже залили римской кровью. О Юпитер и Марс, даруйте нам сил и отваги. Итак, вот что, деканы. Обстановка складывается напряжённая. Ещё и легион как раз затеял учения, когда нужны необходимые воинские силы. Как я уже ранее сказал, все вы, пусть и недолго, ещё занимаете свои командные посты, но что касается владения необходимыми воинскими премудростями, то здесь уж каждый из вас друг друга стоит. И это то, что нужно для предстоящего дела. Вы, воины мои, в какой-то мере, повторюсь, по-своему равны, и поэтому, прежде чем своим велением сейчас кого-то из присутствующих избрать на выполнение задания, данного легионным командованием, я прежде хочу, да и попросту не могу не задать, как мне видится, олицетворяющий
