перебил медвежонок, полный желания рассказать про соратников-медвежат, но свинья не дала.
– А вас, – отрезала она, – тупо на конвейере штамповали китайцы. Херак, херак, готов хомяк.
– Я медвежонок, – напомнил медвежонок, но свинье было плевать.
– А нас, – продолжала она, – вручную лепили из глины. Каждую складочку, каждую ямочку. Лепили, а потом вручную расписывали, ясно тебе?
– Ясно, – сказал медвежонок, желая поскорее закончить разговор с этой неприятной свиньёй, которая к тому же явно кичилась своим происхождением.
– А потом, – свинья закрыла глаза, – потом нас били об пол.
– Как об пол? – ахнул медвежонок, совершенно не ожидавший такого поворота.
– А очень просто. Наш Человек, вот тот самый, который нас лепил и расписывал, нажрётся водки – знаешь, что такое водка? Ну вот видел, как твой додик пьёт из чашки растворимую бурду; а у моего была прозрачная и в другой немножко посуде. Так вот, нажрётся, схватит лошадь с сиськами – и об пол! Схватит собаку – и об пол! Схватит птичку-синичку, маленькую, голубенькую, ни в чём не виноватую птичку-синичку – И ОБ ПОЛ! – свинья кричала так громко, что от этого крика проснулся Бо. Она тут же застыла, застыл и медвежонок. Бо привычно провёл рукой по кровати, ища Оксану, резко вспомнил и с силой, до крови закусил губу.
***
Иногда он писал стихи – или, как выражался он сам, его тошнило стихами. Разумеется, он нигде и никогда не стал бы их публиковать, не стал бы отправлять на конкурс, не стал бы показывать никому – ну не Юрке же, в самом-то деле. Стихи, как и тошнота, начинались внезапно, неудержимо рвались наружу, и после них странным образом становилось легче.
Он листал соцсети Оксаны, не слишком гламурные, не слишком глянцевые – где денег-то взять на гламур и глянец? – а стихи кипели в нём, мутные, рваные:
В год, когда ты ко мне не вернёшься, весна не наступит,
Мутный глаз будет стыло стоять в промороженном небе,
Будет ужас дрожать и кружить в обжигающей стуже,
Будет липкая тьма хлестать по лицу, коченея
На лету; ледяные линии будут по стёклам резать,
Будут звёзды смерзаться в гроздья несказочной ночью,
Будет ветер стучать по крышам постылым рефреном —
В год, когда не наступит весна, ты ко мне не вернёшься.
Взирай на меня с укором
С экрана, будто с иконы,
Останься со мной хоть комом
В горле
В год,
Когда весна не придёт
.
Он не заметил, как сзади подошёл зам.
– Так, – сказал он, – картиночки разглядываем, значит, в рабочее время?
– Я всё сделал, – привычно пробормотал Бо.
– Что ты сделал? Я тебе гостиницу велел забронировать
