новый Император? В каких вы отношениях? Почему он не засветился ни на одном скане из новостей? Чего избегает?
Эктори выслушав подругу внимательно, расхохоталась, вспомнив миловидное личико Хафэра, но тут же успокоилась – перед глазами предстал убитый им Имперец, ответила, без той несерьёзности в голосе, которую собиралась вложить изначально:
– Он тот ещё чудак. А больше не скажу.
– Тогда хотя бы в Гоузерт с собой возьми, ты, я так понимаю, не последняя личность в Империи, – упашивающе проговорила Зингера, с лица её тут же исчезло прошлое пренебрежение. – А там такая архитектура, такие господа – они половину истории своими глазами видели и сами участвовали.
Эктори, не выдержав, спросила посмеиваясь, надеясь, что Зингера не разберёт её наигранной весёлость.:
– И ты туда же? Экскурсии только за плату.
Лицо Зингеры переменилось – из восхищённо-мечтательного, стало серьёзным, она тут же потребовала назвать, всех прочих желающих. Эктори указала на Нарт:
– Эта. Кто она вообще такая?
Зингера, скорчив гримасу неприязни, махнула на неё рукой, пояснила:
– Бедная аристократочка из не очень развитого народца. Она на всех навязывается. К Мире приставала, когда прознала, из какой та семьи. Представляешь? Пыталась даже перед Эмони стелиться, но та что-то сделала, и эта целый акь ходила ни живая, ни мёртвая, а Эмони она теперь тринадцатой стороной обходит. Эта Нарт сама по себе умная, хотя я всё равно умнее, но слабая, вот и ходит – друзей выгодных ищет.
– Тогда я её вообще не понимаю, я из Амперии, большинство аристократов нас ненавидит, а она ко мне лезла, – прокомментировала Эктори, силясь разобрать, в чём же заключался подвох.
– Значит, что-то знает. Но ты не бойся, пока ты со мной – она не подойдёт. Меня она побаивается, тоже знает что-то.
Эктори оценивающе взглянула на Зингеру, но не нашла в ней ничего странного.
В середине дня Эктори забежала к преподавательнице «Общественной этики и правил поведения в высших кругах» – оказалось, именно так называлось то скучное занятие, с которого её выгнали за нарушение дисциплины. Отдала ей приглашение на вечер от самого Императора.
Учительница пробежала глазами по аккуратно выведенным строкам, недоверчиво оглядела Эктори, спросила:
– Девочка, по-твоему, какое-то приглашение подтверждает, что ты была на торжественном вечере и тебя оттуда не выгнали?
– У меня же его не забрали, – ответила Эктори, стараясь доброжелательно улыбаться.
Преподавательница ещё раз осмотрела приглашение, вытащила из ящика стола лист, перо и чернильницу, велела: «Пиши!». Эктори недоумённо посмотрела на неё, но написала первое, что пришло в голову: «Мёртвыми правят живые», подумав, что это совсем не то, что следовало бы писать аристократке, вернула листок.
Учительница взглянула на неё как-то подозрительно, недовольно проговорила:
– Ладно, верю – это писала не ты.
– Конечно, не я, там же печать Амперии и лично Амператора, – обиженная тем, что в её честности
