моя карьера певицы. А из моих знакомых только у тебя приличный автомобиль. Поэтому ты обязан со мной пойти…
– Когда подать автомобиль? – обалдевший от счастья Шиш даже не дослушал конца фразы.
Это была не первая попытка Рэмы прорваться на сцену. Все прослушивания кончались для нее уклончивыми отказами. Хотя она пела очень даже неплохо. Но злые языки утверждали, что проблема не в голосе, а в том, что гордая Рэма не ложится в постель с нужными людьми. Эта сфера и в советские годы не отличалась пуританскими нравами.
…В урочный час, с часовым, как водится, опозданием, обворожительная Рэма и Шиш, в бабочке умопомрачительно бордового цвета, вступили в зал, где уже вовсю гуляла свадьба.
Шура вначале подумал, что попал на детский праздник. За столами, сдвинутыми буквой «П», сидели малыши во взрослых нарядах. Их ноги не касались пола.
– Рэма, мы не ошиблись? – приглядевшись внимательнее, спросил Шура. – Это же лилипуты.
– Извини, забыла предупредить, – легкомысленно пожала плечами красавица.– Не лилипуты, а маленький народ.
Рэма с первых же минут прилипла к худруку известного в те годы «Шоу лилипутов». А не привыкший к одиночеству Шиш сконцентрировал свое внимание на соседях. Он мог быть обворожительным, когда хотел этого. А поскольку в компании лилипутов не комплексовал из-за маленького роста, то был особенно в ударе. Он тонко шутил, остроумно пародировал, показывал фокусы …Через 15 минут все вокруг были влюблены в него. Маленькие люди подходили к Шуре, жали руки, хлопали по спине. Обратила на него внимание и прима лилипутов Элис Пугаченкова. Не только фамилией, но и капризным выражением лица она была похожа на примадонну советской эстрады. Недавно Пугаченкову показали по телевизору – в пионерской форме она подражала голосам самых популярных отечественных певиц. Передача имела успех, и Элис вмиг обрела снисходительность звезды. Так что снизошла она к Шишу в зените своей славы.
Картинно откинувшись на спинку стула, она с легкой усмешкой посматривала на Шуру, затенив глаза невероятно пушистыми ресницами. Но и Шиш мог растопить любое ледяное женское сердце, кроме Рэминого, разумеется…
Через минут Элис уже подсела ближе к Шуре, согнав какую-то девицу с и без того удивленно-недовольным выражением лица. Вскоре она уже заливисто хохотала, полуобняв Шиша и прижимаясь к его плечу изящной кукольной головкой.
Еще через пять минут она томно повторяла:
– Я от тебя тащусь… Давай выпьем на брудершафт!
Как Шура не отнекивался, но не устоял против маленькой женщины. Гусарским жестом она почти влила в Шиша бокал красного вина и тут же впилась ему в губы. Это был страстный и откровенный поцелуй, в котором Шурик играл роль неопытного статиста. А когда поцелуй и вовсе зашкалил за приличные рамки, он попытался освободиться из цепких
