страже наказ дать. Пойду я к воротам, а ты ступай в опочивальню.
Агнесса послушно поднялась с лавки и сделала два шага.
– Агнюшка! – окликнул ее муж.
Она обернулась и замерла на месте, увидев в его глазах огромную печаль.
– А ведь ты до сей поры любишь его, – тихо промолвил Любим.
Агнесса хотела возразить ему, но слова застряли у нее в горле.
«Да, я не могу забыть Бориса, но ты, Любим, и наши дети стали для меня дороже, чем он», – подумала Агнесса, но почему-то не решилась произнести эти слова вслух.
А для Любима молчание жены было подтверждением его догадки, и он, круто развернувшись, зашагал прочь. Агнесса смотрела ему вслед сквозь пелену наворачивающихся на глаза слез.
«Господи Иисусе! Что же я наделала!»
Она ушла в опочивальню и стала ждать мужа.
«Я потолкую с ним, и все будет по-прежнему».
Однако время шло, а муж все не появился. Агнесса решила, что будет ждать его хоть до утра. Не раздеваясь, она села на постель и принялась подбирать слова, которые надо было сказать, дабы убедить мужа в том, что он нужен ей, как никто на свете.
Когда совсем стемнело, Агнесса решила сама отправиться на поиски мужа. Но только она поднялась, он появился на пороге. В руках боярин держал масляную лампадку, свет от которой падал на его озабоченное лицо.
– Угры взяли Санок и могут на нас напасть, – сообщил Любим.
Эта новость поразила Агнессу, заставив забыть обо всем, что недавно ее волновало.
– Отколь ты знаешь? – прошептала она охрипшим голосом.
– Поспел из Санка воротился – он еле сумел от угров утечь. Да, и зарево уже видно.
– Что с нами будет? – прошептала она.
– А ты не токмо еще не ложилась, но даже не раздевалась, – удивился Любим.
– Я тебя дожидалась, хотела потолковать с тобой.
– Даст Бог еще потолкуем.
Они вышли в сени. Муж сухо и коротко велел жене немедля собрать детей и ехать вместе с ними в лес, где посреди густой чащи стоял просторный двор, построенный для охотничьих надобностей.
– Хоронитесь там до тех пор, покуда нас беда не минует, – проговорил боярин и почти бегом направился вниз по лестнице.
Агнесса поспешила к детям в опочивальню, где застала Боянку и Милку, пытающихся одеть малышей, что было делом весьма нелегким, потому что Агаша капризничала и вырывалась, а Илюша никак не желал просыпаться. Втроем женщинам все же удалось кое-как закутать детей, затем Боянка подхватила на руки девочку, Милка подняла мальчика, а Агнесса взяла в руки лампадку.
Во дворе горели костры, суетились ратники и кипела в котлах смола. Почти все мужчины, включая боярина, уже успели надеть кольчуги и шлемы. По двору метались, отдавая распоряжения, тиун16 Будила и Найдена, ставшая за прошедшие годы боярской ключницей. Ворота были широко распахнуты и из них выгоняли скот, чтобы спрятать его в густом лесу.
К Агнессе
Тиун – управляющий боярским или княжеским хозяйством.
