твои внуки.
Позади меня – цельная, но не целостная история, многогранник с одной гранью под названием «существование».
– Скажи, тебе было хоть немного интересно?
– Ага.
– Это всё, на что тебя всегда хватает?
Тропинка, по которой мы теперь идём, не выглядит заброшенной, возможно, и она тоже не отделена ещё от остального мира. Мне не понадобится ружье, которое я забрал, поэтому оно было выброшено в ту же реку, которая и привела меня в это место.
– Зачем ты постоянно пытаешься что-то сказать?
Она посмотрела на меня с тем удивлением, которое обычно считается напускным в скучном диалоге между двумя людьми, один из которых непрерывно рассказывает свои очень интересные жизненные истории, а второй слушает, не забывая при этом отыгрывать роль хоть сколько-нибудь вовлеченного в разговор человека:
– Неужели я настолько неинтересный собеседник для тебя? – девочка поднесла руку к своим черным волосам и слегка покопошилась в них, отчего они потеряли прежний уложенный вид.
– Иногда важнее просто помолчать.
– Намекаешь на то, что, находясь рядом с тобой, я всегда должна молчать?
– Нет, не намекаю.
– Кажется, тот старик был искренен в своих действиях.
– Не знаю, мне так не показалось.
– Зачем ты сменил направление выстрела? Разве жизнь, которая дана лишь единожды, не заслуживает права на избежание смерти, если это возможно?
– А как бы поступил любой другой человек на моем месте?
Она задумалась. Идет, смотрит себе под ноги, на изредка встречающиеся камушки, иногда пинает их хрупкой ножкой и потом с интересом наблюдает за тем, куда покатится очередной, попавшийся под ногу, и провожает его скучнеющим взглядом.
– Я бы вот точно попыталась бы с ними поладить. С детьми, имею ввиду.
– У меня вот не получилось, хотя на это и была потрачена уже не одна попытка.
Как и несколько часов назад, перед моими глазами застыл однообразный пейзаж с выцветающими полями, бело-серым небом и предчувствием скорого похолодания. Разница была лишь в том, что теперь я иду днем, иду не в одиночестве. Произошло немало всего, а мне так и не удалось узнать, в какое время мне повезло проснуться.
Никогда не спрашивайте время у черноволосых девиц в фиолетовых платьях – они, например, могут сказать вам: «сейчас начало первого», тогда как на самом деле всё первое уже и не является, по сути, первым.
Ближайшие полчаса мы не разговаривали вслух. Мысли каждого из нас, если и были похожи, могли бы запросто развиться в очень даже приличный диалог, но мы продолжали молчать, каждый думал о своем. Ещё раз вспоминаю произошедшее в деревне. Глупый старик, наивные взрослые дети, ещё не доросшие до взрослых дети. Не могу сказать, что мне было совсем скучно, и я даже понимаю сейчас, что всё произошло слишком
