не говорил подобного, – повторил он, – вы делаете слишком поспешные выводы. Нужно обладать душевным расстройством, чтобы жить ради сюзерена, а не Господа нашего, либо впасть в сознательную ересь.
– Спасибо… – выдохнула Элиза. Кажется, инквизитор был еще в здравом уме, – то есть… Спасибо, что согласились следовать со мной.
– Это был приказ императора, – холодно сказал он, – повторю вам проще, чтобы вы уяснили.
– Нет, я прекрасно понимаю, святой отец! Простолюдины, живущие без лорда, стали бы жить иначе, они взяли бы власть в свои руки и сами занялись бы политикой. Как свободные города на юге. В противном случае, они погрязнут в беззаконии. Так что, скорее всего, ими овладели некие иллюзии, что насылает «нечистый» или… Святой отец должен был заметить, не так ли? Здесь все поражены душевным недугом…
– А отчего же вы, – спокойно спросил он, – Бенуа, не теряете рассудка? Хоть и не молитесь по моему наставлению.
От этого четкого, медленно произнесенного и недвусмысленного вопроса померещилось, что позади разверзлась пропасть. Почему она, собственно, считала, что все еще находится в здравом уме?
– Чувство долга! – выпалила Элиза. Пережитый в лесу ужас готов был снова вырваться наружу, но она смогла затолкать его внутрь.
– Меня нельзя обмануть, Бенуа.
– Мне казалось, что вы, святой отец, обязаны помогать мне. Не припомню, чтобы это обязательство включало допрос.
– Это не допрос, госпожа Бенуа. Вы не обездвижены. Я помню про ваш план. Он не плох, хоть и короток.
– Но мы же не знаем, с чем столкнемся, – сказала с облегчением Элиза.
– Полагаю, вы считаете, что со смертью. По глазам это всегда видно, – коротко пожав плечами, ответил он ее на немой вопрос.
Его движение было очень необычным.
– Это шутка? Вы пошутили? – недоуменно сказала она.
– Нет. Стараюсь вести себя непринужденно, Бенуа, – четко и ясно высказался святой отец, – по прибытии я осмотрю приходские записи и остановлюсь на местном подворье.
– И… – протянула Элиза, наклонив голову.
– И совершу всё прочее по вашим инструкциям, Бенуа. Я уже говорил, что ваш план не плох. Я бы ходатайствовал, о том, чтобы вас приняли в консультационный совет при епархии, если бы ваша душа не…
– Благодарю вас, – прервала Элиза, отвернувшись в окно, – если моя задумка завершится успешно, я вас не забуду, святой отец.
Инквизитор отвечал что-то, но Элиза не слышала. Она смотрела на медленно плывущий за окном плетеный забор и на следы вдоль дороги.
– Кровь… – едва слышно сказала она и распахнула дверцу.
Да это даже не кровь! На дороге творился сущий кошмар, но никто не видел – даже лошади продолжали идти как ни в чем не бывало. И какие-то духи… те, которых звать сильфидами…
– Эрик! – крикнула она и обернулась. Инквизитор
