чтобы заработать еще больше.”
Художник: “А зачем мне это?”
Старый бизнесмен: “Ну как ты, блин, не можешь понять то?” – Он стал выходить из себя от злости. – “Станешь богатым, сможешь тоже купить землю, как я, чтобы уже другие платили тебе за возможность валить твой лес и продавать его.”
Художник: “А зачем мне это?”
Старый бизнесмен: “Да епт! Имея землю, тех, кто тебе платит и собственную лесопилку, ты станешь очень богатым и сможешь выйти в бессрочный отпуск, чтобы заниматься любимым делом в любое время.”
Художник не сказал ни слова, лишь повернулся к восходящему из-за бескрайнего горизонта солнцу, осыпающему золотом зеленый махровый ковер из макушек деревьев. Широкая голубая река беззаветно играла с теплыми лучами словно наивный тысячелетний ребенок.
Кифа остановился в своем рассказе и осмотрел молчаливые лица сидящих.
– Благодарю вас за ваше время. Думается мне, что это было немного затянуто, надеюсь, что я вас не утомил, а если и утомил, то смею удалиться, потому что сам себя я утомил знатно. Желаю вам доброй ночи, друзья. – Он ненадолго приклонил голову и повернулся в сторону входа в шатер.
Глава 7. Под звездами
Даня снова почувствовал как тоненькая косточка впилась ему между ребер.
– Пойдем. – Тихо сказала Меля, потянув его за одежду за собой.
– Куда? – Данила недоумевая поднялся вслед за ней, оставляя за спиной разговоры и обсуждения только что услышанного.
– Я покажу тебе звезды. – Она повернулась к нему в пол оборота, улыбчивая и почему-то довольная, продолжая идти вдоль шатра. – Сегодня чудесная погода, чистое небо. Ты же явно забыл, что такое покой. – Они зашли за шатер и стали подниматься по крутому валу вверх. – Давай скорее, давно на холм не забирался? – Меля шустро завзбежала наверх и смотрела на вскорабкивающего Даню. – Давай, бухайся сюда, рядом. – Она легла прямо в траву как звездочка, и ударила рукой по земле рядом с собой. – Прям сюда давай. – Темные волосы блестели серебряным отливом при этом свете и образовывали вокруг ее головы ровный круглый нимб.
Даня сел рядом, где показала Меля, стараясь тихо перевести дыхание.
– Ложись, я тебе говорю!
Он со вздохом лег, почувствовав оголившейся поясницей влажную и уже прохладную землю. Но приподнять туловище и поправить одежду перед своей собеседницей ему было как-то стыдно и неудобно.
– Так, ну и что? – Даня вопросительно посмотрел ей в глаза, которые были устремлены в небо.
– Все. Это все. Больше ничего. Замри. – Она сделала глубокий вдох, закрыва глаза. – Не нужно искать покой. Поиск является действием. Остановись. – Меля открыла глаза и продолжала смотреть в небесную пустоту.
– О чем тут можно думать, кроме мокрой промерзшей спины. – Даня вел внутренний монолог, сконфуженный этой ситуацией. Болтовня доносилась со стороны
