что на разном акцентировали внимание, да и память у каждого по-своему избирательна.
Что еще видел Иван Григорьевич своими глазами – это кремирование трупов семерых преступников, которое было произведено в тот же день. Зуб был назначен ответственным за подготовку крематория и проведение акции. В частности, выставлялась специальная охрана. Неожиданные эксцессы вполне были возможны.
И во время следствия, и после суда генерал-майор Зуб (пятерым участникам группы ареста Берии очередные воинские звания были присвоены в августе) получал немало анонимных угроз в письмах и по телефону. Как свидетельствует документальный фильм "Повесть о маршале Коневе", такому психологическому прессингу подвергался и Иван Степанович Конев.
Виталию Ивановичу Зубу запомнилась речь Берии на похоронах Сталина. Да и сами похороны, которые транслировались по радио, а личный состав корабля стоял в строю на верхней палубе. Берия выступал вторым. Речь свою читал решительно. Особенно выделялось необычное выражение, с силой произнесенное им дважды: "Кто не слеп, тот видит…"
Видимо, привлекло оно Берию своей внешней категоричностью, разоружающей резкостью. Но в нем оказался недоступный Берии в его самоуверенности и глубокий внутренний смысл: да, кто не слеп, тот все видит… Люди видят все, даже если молчат. И еще никому не удавалось обмануть не то, что историю, но даже свое время.
* * *
Вот этот мой материал был опубликован в марте 1988 года в трех номерах газеты «Красная звезда», в которой я тогда служил. Реакция читателей была активная. Люди даже приезжали поутру к редакции, чтобы заполучить следующий номер газеты. В то же время последовал недовольный звонок главному редактору из ЦК КПСС, мол гоняетесь за сенсациями. Но уже были не те времена, поэтому звонивший функционер оговорился, что высказывает лишь свое мнение. Тем не менее, главный редактор И. Панов слегка струхнул, и последнюю публикацию сократили до невозможности. Потом материал был перепечатан во многих газетах и журналах, и даже за рубежом. В том числе и в Японии. По крайней мере Всесоюзное агентство по авторским правам (ВААП) предъявило претензии газете "Санкэй симбун", которая выплатила гонорар (или штраф) в размере 500$, половина из которых досталась мне.
В 1993 году, работая уже в «Труде», я напечатал этот материал повторно. И вот здесь (газета все-таки выходила тиражом 22 миллиона) объявились люди, которые захотели поделиться своими воспоминаниями о последних днях Берии, так как были их свидетелями. Первый, с кем мне удалось встретиться, – Калашников Николай Иванович. Он сам пришел в редакцию.
Я БЫЛ ВОДИТЕЛЕМ У МОСКАЛЕНКО
С маршалом Москаленко я проработал с 1943 года и до последних дней его жизни. Водителем, потом адъютантом, а уволившись в запас в 1964 году, – снова водителем.
В 1953 году во время ареста Берии, Москаленко поручили подобрать новых комендантов Москвы и Кремля, так как прежние были ставленниками Берии. Москаленко нравились высокие, представительные
