форма забирала ясность в доброте умиротворенного князя Земли при этой неслыханной вежливости свободной женщины? Здесь четвертый председатель отогнал доблестные мысли, но представил себе отличную технику, с которой с незапамятных времен уже был знаком повелитель той Земли, – Кламон.
В ближайшее время затихли острые дискуссии максималистов о разработке планеты, звонкий, в чем-то металлический голос достопочтимого Дадбаная Обинна, по-шумерски утаил:
– Обломайте когти на их крыльях.
Две эскортные бестиарии изрыгнули предметом, похожего на дубину, передали ее данные по-другому, оторвались, выдали плановую деталь, частично похожую на часть земли в клюве, нагромождающую горы и отошли от свободной Лилиа Сони. Четвертый председатель вдохновился, собственно, той самой книгой, затем выплюнул содержательные мысли, решил пока посмотреть, что ничего не случилось до ужасного любопытно и надо удивляться.
– Откройся, – насыщенно звучно по-шумерски пульсировал Дадбаная, – они зачем сюда пришли? Они великие строители новой жизни?
– Да, князь Земли, я не строитель, – ответила женщина, с наслаждением потирая аккуратно многосмысловой клюв и свежую белую кость небесного крыла.
Глупо до невозможности, прямо крутил Дадбаная глазами воинственного ученого, и в этих очах уже не было обратного пути, в них появились зерна сомнений на счет знакомой искры.
– Они не спрашивали вас о человеке, творящего надменной душой для него седьмое Небо, – сказал Дадбаная, они, стало быть, употребляют и язык огня?
– Да… знаю, не употребляют. – ответила свободная до безобразия гордая женщина.
Краска оставленной сторожем собаки отлупилась на красных щеках Дадбаная и здесь он подумал о том милом его сердцу существу иного рода, которое вместо шкуры имеет кожу, сходную по молекулярному свойству с ногтем нового мизинца. Он спросил на языке огня:
– Как они увидели в образе, что я хотел напустить мороз на собаку, чтобы та освежилась за душой Неба?
– Их просто соблазнить новой шкурой с волосами без столь гладкой и блестящей материи, которую оплевывает человек мозгами, – ответила свободолюбивая Лилиа на языке огня, – Боги, возвратившись после советов поводили рукой по небу, выпили огненной амброзии и вывернули все наизнанку, что бы Человек стал получить боль от жизни еще больше, – и женщина повторила стратегию ее ключевого камня жизни, – как будто бы хотела поцеловать от болезней, а губы, подверженные греху…
– Нет, эти оплеванные мудрости исходят из их внутренностей, и они то, что на ты едят, – сказал Дадбаная Обинна.
Поскорбили всей честной компанией о первоначальных идеалах мира. Затем Дадбаная по-шумерски:
– Итак, они архитектор этого мира?
– Да, да, – взгрустнув, ответила женщина, обдумывая торопливость божьего
