ему напрямую – она не только дочь, но и поданная Гномьего королевства, а также его солдат.
Она шла через знакомые узенькие коридоры – "крысиные норы", как она их называла. По пути ей никто не повстречался, однако ткани, что прятали за собой голые стены, а также небольшие скамеечки, стоявшие здесь на случай, если вдруг усталость накатит во время перехода от комнаты к комнате, были чистыми. Хала знала, что по этим коридорам часто ходят молоденькие служанки, когда во дворце собирается слишком много мужчин. Их честь, в отличие от чести принцессы, никто не будет беречь.
Узкими лестницами Хала поднялась до третьего этажа. Ей не сказали, в какой комнате назначена встреча с отцом. Но можно было легко догадаться. Если он вызвал ее во дворец как отец, то аудиенции в тронном зале ожидать не стоит. Сейчас день, а значит, и малые приемные еще не открыли. Оставалось лишь одно место для встречи – их семейная гостиная на третьем этаже. Именно в этой комнате отец всегда отчитывал ее в детстве вдали от посторонних глаз.
Это была просторная комната на третьем этаже лицевой части дворца. Здесь был большой мягкий диван в центре комнаты перед газовым камином, несколько кресел разной формы, раскиданных по разным углам, книжные стеллажи вдоль ровных стен, перемежающиеся со стойками различного оружия. У балкона с не слишком большими окнами из рациональных соображений обороны, протянулся длинный каменный стол. За этим столом они собирались для редких семейных ужинов. Во главе стола стояло большое резное кресло – маленькая копия королевского трона. Глубоко в кресле сидел старый гном с густой бородой и седыми волосами, золотая парадная кольчуга красовалась на нем множеством драгоценных камней. Хала знала, что под этой декоративной кольчугой, скрытая плотной одеждой, прячется настоящая.
– А вот и моя дочь,– проскрипел король старческим, усталым голосом.
– Ваше Величество,– Хала поклонилась.– Я к вашим услугам.
– Сядь напротив меня, Хала, я хочу посмотреть на тебя.
Король уже был не молод, когда у него, наконец, появилась единственная наследница, сейчас же он был очень стар. Глубокие морщины, как разломы в земле, прорезали его высохшее лицо. Глаза поблекли, а губы тряслись. Но он все также жестко смотрел прямо перед собой.
– Зачем ты вернулась в Гырнур, Хала? Еще и так отважно трясла ночью перед городскими воротами своим королевским жетоном.
– Зачем мне жетон, если я не могу его использовать?– Хала вздернула подбородок.– Мне казалось, он мне нужен именно для таких ситуаций.
– Что привело тебя в город ночью? Почему ты не могла дождаться утра?
– Меня беспокоит, что на моей заставе вот уже несколько месяцев тишь да гладь. Ни одной твари, даже самой мелкой. Это не нормально.
– Тебя это и не должно беспокоить.
– Почему?– воскликнула Хала.– Я командир этой заставы и воин этой страны. Меня должно беспокоить все, что здесь происходит. Только так я могу обеспечить безопасность
