облегчением потряс руками, разгоняя кровь.
– Есть чем связать нашего бегунка? – обратился он хозяину дома.
– Конечно. Накройте ее пледом, здесь очень холодно. Сейчас растоплю камин и включу свет, – с этими словами Николай удалился.
Никита накрыл тело девушки поднятым с кресла шерстяным пледом, коснувшись при этом ее обнаженной руки. «Теплая, значит живая» – приятная мысль подняла его настроение. Он с интересом стал рассматривать окружающую обстановку. Немного покосившийся резной кухонный гарнитур, в свое время он наверняка стоил бешеных денег. Лаковый паркет, поплывший волнами от старости. Обои с повторяющимся принтом красного мака на черно-белом поле. «Где он очутился? В прошлом веке?».
Из ниоткуда бесшумно появился академик, он успел переобуться в мягкие высокие тапочки, такие же он принес для полицейского и его жены. Переобувшись, они связали бечёвкой руки и ноги девушке, стараясь не переусердствовать и не перетянуть вены.
– Есть пачка печенья и банка варенья. К сожалению, больше ничего предложить не могу. Ах да, еще есть кофе и чай.
– Все буду, с огромным удовольствием. Выбор напитка за тобой, академик, мне не важно и заранее спасибо. Но лучше кофе.
Николай улыбнулся в своей излюбленной манере уголками губ и ушел к плите ставить чайник. Никита вытащил смартфон, голубой дисплей показывал без четверти четыре, значит отсчет пребывания в этом мире можно вести от трех часов дня. Он откинулся в мягком кресле, ощутив приятный прилив умиротворения. Огонь в камине потихоньку разгорался, наполняя гостиную теплотой и уютом. Его веки налились тяжестью и начали медленно закрываться. Сейчас он хлебнет кофейку, наберется сил и поедет забирать Аню с гопником. Подумав об этом, он крепко заснул.
Марганцовая луна своим мертвым светом превратила когда-то желтый «Икарус» в черную глыбу посередине безжизненной пустыни. Незнакомец по сравнению с огромным чудом венгерского автопрома смотрелся еще меньше, чем он был на самом деле. Он в нерешительности смотрел на тяжелую металлическую дверь, раздумывая о том, стоит ли попытаться попасть внутрь. Туда, куда манил мерцающий свет, пробивающийся из щелей.
Глава 19. Безбилетник.
Маленький Никита держит руку матери и устало переминается с ноги на ногу. Он обут в новые коричневые сандалики, ему очень хочется похвалиться ими перед друзьями на детской площадке у дома. Они переехали в новый девятиэтажный многоквартирный дом совсем недавно, и он успел познакомиться только с двумя малышами. Никита с мамой стоят в невероятно длинной, вьющейся змейкой, очереди. Перед ними стоит высокий худой мужчина в черном плаще и с кожаным потертым портфелем, закрытым на блестящую бляшку, выполненную в виде красивой птицы с раскрытыми крыльями. К маме подходит невысокая женщина в испачканной краской спецовке, показывает рукой на выход из магазина, они о чем-то возбужденно говорят. Мама обращается к мужчине,
