зажмурившись, вдохнул его полной грудью.
Нацепив наушники и натянув шапку поглубже, он включил плеер и рванул на остановку. “It's My Life!”, – зажигал молодой Бон Джови, а Антон несся по асфальту дороги так, словно маршрутка, ожидавшая его на стоянке, была последней.
Гуляния на главной площади были в самом разгаре. Народ толпился у сцены и бродил между пестрых лотков с яствами и поделками. Хор пожилых тётушек в русских сарафанах в сопровождении толстого гармониста в белой косоворотке с надрывом пел что-то про озера синие и ромашки. По бокам от сцены колыхались триколоры и флаги правящей партии.
Антон вышел из маршрутки и стал лениво скитаться между лотками, пока не наткнулся на застекленный киоск с выпечкой. Горячая сосиска в тесте со стаканом чая на морозном воздухе оказались весьма кстати. Перекусив, подошел к предвыборной палатке мэра, взял пару буклетов и, отойдя в сторонку, тщательно вытер ими жирные пальцы.
Побродив еще немного в толпе, он уже собирался уходить, как вдруг внимание его привлек похожий на вигвам шатер из оленьих шкур. Легкий дымок, время от времени появлявшийся над шатром, выдавал присутствие человека. Яркая рекламная надпись, расположенная рядом с диковинным сооружением, сообщала: “Этноинсталяция “Чум шамана”. Традиции и обычаи коренных жителей Северного Урала. В программе: знакомство с живым шаманом и его жилищем; участие в обряде камлания; снятие темной энергии, заговоры на здоровье и предсказание будущего. Цена – договорная”.
“Любопытненько”, – подумал Антон и осмотрелся по сторонам. Праздный люд слонялся вокруг да около, но к вигваму никто подходить не спешил. “Ну и правильно: кому нужен ряженый мужик с бубном?” – губы скривились в скептической усмешке. – “Однако… чем он хуже тех казаков с игрушечными шашками? Этот, пожалуй, даже позанятнее будет”. Наклонив голову пониже, он откинул полог из оленей шкуры и нырнул в сумрак шатра.
Внутри оказалось неожиданно просторно. На невысоком каменном очаге, стоявшем посередине, горел огонь. В подвешенном над ним железном котле булькало какое-то варево, распространяя терпкий горьковатый запах. На ребрах деревянного каркаса висели предметы кочевого быта, пучки сухих трав и рога оленя. На соседней от входа стороне Антон заметил большую зловещую маску, помещавшуюся посреди двух бубнов. Прямо под нею на небольшом возвышении, покрытом медвежьей шкурой, сидел коротко стриженный мужичок в шубе из разноцветного меха, и грел босые ноги у очага. Рядом стояли расшитые северными узорами белые унты.
– Ладно, Степан, я тебе потом позвоню – у меня тут клиент, – сказал он кому-то в старенький айфон и поспешил спрятать его, как только на пороге появился посетитель.
“Я так и думал, – улыбнулся Антон, увидев, как мужичок спешно натягивает унты, подпоясывается и поправляет шубу, принимая вид “настоящего” шамана. – Впрочем, все честно. Написано же – этноинсталляция”.
– Здравствуйте! – поприветствовал Антон хозяина.
– Гавари защем пришёль, маленький челявек – резко и сердито отреагировал шаман, зачем-то коверкая язык.
– Я, собственно,
