не во всем, признаем, безоблачных.
– Ты ведь видела офицера на лестнице?
Слово «офицер» резануло отвыкший слух. «Красные солдаты» в газетах еще мелькали, но офицеры, те бывали исключительно белыми и царскими.
– Командира? В красноармейском шлеме?
– Да, в островерхой фаллической шапке. Мой любовник, самый лучший на сегодняшний день.
Не желая выглядеть простушкой, Барбара небрежно бросила:
– У тебя их много?
– Хватает, но дело не в этом…
Откровенно говоря, Бася ожидала вопроса: «А у тебя?» – и спешно придумывала ответ, честный, но достойный прогрессивной девушки. Например: «Пока один. Мой муж».
– Дело в том, – Лида тесно придвинулась к Басе, – что я поняла, ощутила, осознала… Любовь одних мужчин – невыносимая скука. Даже таких, как он. Понимаешь?
Басе мужчины наскучить не успели. Даже тот единственный, на Остоженке. (Ничем не завершившийся роман в Варшаве и маленькие приключения, одно в Москве, одно в Крыму, в расчет не шли.) Жар от Лидиного бедра начинал прожигать ей юбку.
– Почему ты молчишь? – не выдержала Лидия. – Ты не согласна? Подлинно поэтическая любовь, доказано наукой, бывает только между женщинами. Без грубости, при полном равенстве ролей и всепобеждающей нежности.
– Э-э… я не знаю… – растерялась Бася.
Лиду обижать не хотелось, а врать, как обычно, не получалось. Надежный друг из РОСТА подвел. Странности, странности – а о сапфических наклонностях ни словом.
Лидины пальцы коснулись Басиного предплечья, по счастью надежно прикрытого кофточкой.
– Я понимаю, тебе, с твоим систематическим мышлением, необходимо всесторонне осмыслить вопрос. У меня есть литература. Тебе одолжить?
– Посмотрю в библиотеке, – очнулась от морока Бася. Твердо зная, что больше в теплую квартиру не придет, а значит и книг брать нельзя – как их потом вернуть?
Лидия не поинтересовалась, как Бася будет спрашивать в библиотеке МГУ книжки по столь экзотической проблематике. Бася же спешно засобиралась. В прихожей пуговицы пальто постыдно заплясали под пальцами.
– Жду тебя в понедельник, – заглянула Лидия в Басины глаза. – Очень, очень. Очень.
Бася молча потрясла головой – чтобы не врать, пробормотала: «До свиданья» – и выскочила за дверь.
По дороге попыталась сочинить, как сообщить влюбленной ученице, что более у нее не появится. Ничего не сочинила и решила – до понедельника придумается само.
* * *
А в понедельник, то есть сегодня, после посещения наркомата, телеграфного агентства и библиотеки, Бася завернула к очаровательной сапфистке сама. Разумеется, чтобы сказать: занятия по причинам, не зависящим от Баси, отменяются. И порекомендовать кого-нибудь другого. Скажем, знакомого студента из Гродно. Пусть отогреется, пока куда-нибудь не мобилизовали.
В квартире поэтессы было теплее обычного.
