слышал, – насупился Юрий, находивший гимназии орудием угнетения и завистливо ненавидевший гимназистов. – Кто тут ежик?
– Ты.
На лице незаписанного супруга отпечаталось внутреннее «уф».
– А змея, выходит, ты? Да ладно, не преувеличивай. Ты молодец, Баська. Держишь фасон. Знаешь… Быть может, Аля могла бы некоторое время…
– Ты предлагаешь жить втроем?
– В нынешних трудных условиях… многие вынуждены тесниться на очень малой площади. Маяковский с Бриками, Есенин, Мариенгоф.
– Ну да. А что ты скажешь про любовь втроем? Аттические ночи на Остоженке?
– Почему аттические? – удивился Юрий. – Афинские.
Бася вспыхнула от злости. Поправлять еще вздумал, специалист по чувственным радостям.
– Потому что Афины в Аттике!
– Не в Греции?
Бася поняла, что сейчас разревется. Отвернулась, закусила губу. Осторожно приблизился Юрий. Ладонью провел по своим волосам цвета ржи – не хуже, чем у Сережи Есенина. Ставшими когда-то, наряду со мнимым артистизмом, убедительным аргументом pro.
– Нет, если ты… Хотела бы… то…
Слезы высохли сами собой. Бася встала и скрестила руки.
– Я не хотела бы, Юра. Представляешь, я лишь сегодня поняла, до какой же степени я мещанка.
Отошла к окну и уставилась в мутную темень. Сердце тоскливо сжалось. Кошмарный день перекатился в вечер. Пусто, мокро, ни аптеки, ни фонаря.
– Боюсь, Аделина тоже будет против, – помолчав, предположил супруг.
– Вот видишь, – не стала спорить Бася. – Местечковое воспитание, Бердичев.
– Минск, – обиженно поправил муж. – Там теперь, между прочим, ваши. Аделина тоже беженка.
Барбара повернула голову.
– Мои?
– Нет, мои, – раздраженно бросил Кудрявцев.
Стиснув зубы, Бася стала разбирать постель. Скинув платье, в теплом белье нырнула под два одеяла. Решительным жестом остановила бывшего супруга.
– Куда? Половой вопрос мной решен окончательно и бесповоротно. Пока ты здесь, будешь спать на полу.
– Бася, брось дурацкие шутки. Если я невыносим тебе, положим между нами шинель.
– На пол!
* * *
Ближе к ночи ярость Лидии утихла. Погрязшая в нелепом целомудрии полячка – католичка, что с нее возьмешь? – стала казаться по-своему оригинальной. Нет, Лидия и не подумает ей мстить. Она просто поможет глупышке вернуться домой – в Варшаву. Вопреки своим злобным пророчествам.
– Ты уверена, что барышня захочет? – спросил товарищ Збигнев, тот самый командир в «островерхой фаллической шапке», встреченный Басей на днях. – Почему ты не сказала мне сразу?
– Я думала, ей хорошо у нас в Москве. Но потом поняла – она безумно хочет в Варшаву. И вспомнила: ты ищешь таких людей.
В беседах с Лидией Барбара о своих желаниях
