побольше», – решила она для себя.
Айра захотела прогнать надоедливых служанок и поговорить с Викторией, но, откинув одеяло, завопила от боли. На ее теле выступили ожоги. Особенно сильно досталось ногам и ладоням.
«Там, где он прикасался ко мне», – осенило Айру.
Вскоре прибежала старшая служанка. Осмотрев раны, она нанесла сладко пахнущую мазь, а затем обратилась к придворным. В комнате находилось не больше десяти человек. Все, кроме Виктории, стояли смирно, и только она расхаживала из угла в угол, не скрывая своего беспокойства. Ее остановили слова Эммы, сказанные на непонятном языке. Айра сумела разобрать лишь характер повествования. Эмма явно ругалась на принцессу и слуг.
– Без сомнений, это яд, что разлила тойка! – оправдывалась Виктория.
Эмма положительно кивнула.
– Он не должен быть едким, но у тебя слабое тело, – рассуждала служанка, обратившись к пленнице. – Эта мазь затянет ожоги в течении нескольких часов. Тебе повезло, что я недавно ее приготовила. В противном случае пришлось бы терпеть до следующего утра.
Тягучее лекарство приятно холодило кожу, и боль постепенно исчезала. Айру вновь потянуло в сон, а когда она проснулась, то в комнате было уже пусто. Перед окном стоял новый письменный стол, на котором лежала записка. Аккуратный почерк гласил:
«Ты должна выучить их язык и узнать то, о чем мы договаривались. Я, в свою очередь, прослежу за принцессами и судьбой Тенды. Если с миром ничего не случится, то исполним задуманное».
Внизу была подпись «В» и постскриптум: «Сожги письмо».
Айра решила выполнить просьбу Виктории и поднесла листок к желтоватому пламени свечи. Остатки она бросила на каменный пол, наблюдая, как легкие закорючки обращаются в пепел. Весь вечер пленница провела за изучением книг, лежавших на столе. То были учебники языка «Арбо» буквы которого показались Айре сплошными каракулями. Листая страницы, она невольно роняла слезы на пожелтевшую бумагу. От старого учебника пахло безнадежностью, и Айра отбросила его в сторону.
Помимо книг, на столе стояла чернильница, похожая на небольшой кованый поднос со стеклянными баночками. Посередине находился набор кистей и перьев, вгонявшие Айру в еще большее отчаяние. Карандашей она не нашла, а бумага больше походила на свернутую в трубочку газету, нежели на привычный белый лист. Письменный стол показался ей крайне неудобным: объёмный, деревянный, с множеством надстроек для ящиков.
Через силу Айра начеркала пару букв, но вместо красивых закорючек прорезала в бумаге дырку. Перо было выкинуто, а лист беспощадно изорван. Тоже самое она хотела проделать с книгой, но тихий стук остановил ее легкомысленный порыв. В комнату вошел вчерашний гость. Она узнала его по резкому запаху алкоголя и по отражению в зеркале. Подкравшись ближе, он протянул к ней руку, которую тут же одернул.
– Совсем забыл. Мне нельзя к тебе прикасаться…
Айра поняла. Он говорил о загадочных ожогах.
– Мазь помогла, – отрывисто ответила пленница, уткнувшись в книгу, чтобы
