а, например, про динозавров или мамонтов, которых съели пещерные люди. Тогда можно прочитать, а потом найти хозяина, чтобы отдать. Конечно же я верну. Хм-м.
Я выхожу из Библиотеки чуть умнее прежнего и успеваю поймать в ладонь первую крупную каплю обещанного Мией «небольшого» дождя, который за пару секунд превращается в косой ливень. Эти мгновения и есть то самое ощутимое время. Скрыться негде. Остановка находится между Библиотекой и башней Ликвидации, я подбегаю к ней в состоянии невыжатой половой тряпки. В автобусе некоторые более сухие горожане уважительно образуют вокруг меня просторный круг, а сами отдавливают друг другу ноги и пробуют локтями ребра на прочность. Иногда так мало надо для хорошего настроения.
– Привет. Я – Боб, – говорю я и, лучезарно улыбаясь, делаю полный оборот вокруг собственной оси, чтобы насладиться недовольными лицами.
И мой положительный настрой не в силах испортить даже гастрономические промахи. Это даже не кабачковые оладьи, а пресная запеканка из цукини. Взамен хлеба сверху насыпали горсть сухариков. Вместо бодрящего чая выдали смузи из чего-то кислого. Я пытаюсь заключить сделку с Аароном, мы снова за одним столиком. Люблю такие совпадения, ага.
– Аарон, как ты смотришь на то, чтобы махнуть смузи на мою чудесную кабачковую запеканку?
– Нет, – Аарон жадно делает глоток.
– Осторожно! Не подавись! – предупреждаю я. – А если к запеканке я добавлю половину, нет, добавлю-ка, пожалуй, все сухари. Они отлично насыщают, поверь.
Но тот мотает головой и мычит с полным ртом явно что-то нехорошее. Я допиваю в меру кислый и без меры полезный смузи, встаю и на прощанье хлопаю Аарона по плечу:
– Поднимай сиденье, иначе никакие корректоры не спасут тебя от ночных кошмаров, – говорю я.
Аарон давится, дело выполнено на десять баллов. Вот теперь пора домой.
– Сегодня, в общем-то, был замечательный денек, – первое, что я сообщаю Мии. – Правда, утро выдалось так себе, но к вечеру все наладилось. Кстати, ты умеешь читать артефакты? – и достаю из кармана находку.
– Добрый вечер, Боб. Я рада за тебя, – равнодушно отвечает Миа. – Я всё умею. Но согласно Инструкции сначала ты должен…
– Ой, да знаю, знаю! – обрываю я и тащусь в ванную комнату умываться, чистить ровно две минуты двадцать восемь зубов, чтобы после завалиться на кровать и всё-всё рассказать, оценить, раскритиковать или похвалить, а потом, приняв вечернюю дозу корректоров, стимуляторов и блокаторов, сладко заснуть на подушке, набитой экологически чистой овечьей шерстью.
Выставляю баллы всему сделанному, всему съеденному, всем сегодняшним занятиям, чистоте улиц, пыльным стеклам автобусов, волосу в носу Дилана, жадности Аарона, поту Чарли, неповоротливой заднице скучного Жана, советам сверх-Яна… Не оцениваю только Наставников – Инструкция запрещает ругать их даже перед Раулями-Миами, хотя и хвалить сейчас никого и ничего не хочется, разве что Тилля и еще высокие надои благодаря
