я бы ему сразу поставил пятерку с плюсом. И за четверть пять!
– Ребята, не мешайте товарищу сосредоточиться! – сказала Ларионова.
– Да, да, не мешайте!
По подсказке Арапкиной, – когда человек зарекомендовал себя хорошо, такой мелочи можно и не придавать особого значения, – Кутявин ответил на последний вопрос.
Против фамилии Андрея появилась пятерка. Чтобы закрепить ее за собой «на вечные времена», Кутявин поспешил подсунуть дневник:
– Вот здесь, Нонна Леонидовна.
Симпатии учеников разделились. Обсуждая происшедшее, почти никто не обращал внимания на учительницу.
– Соболева, – поморщившись от шума и деликатно постучав по столу карандашом, вызвала Ларионова.
Галя, серьезная, подтянутая, вышла к доске. Чтобы Нонна Леонидовна видела, что не все надеются на свое изобретательство и подсказки, повернула голову к окну и отвечала четко и твердо.
– Какие вы знаете марки автомобилей?
Обдумывая ответ, Соболева свела густые темные брови, чуть прищурила глаза. Со стороны могло показаться, что ученица в затруднении.
– Нонна Леонидовна, разрешите я отвечу. – Курганова воспользовалась минутной паузой, быстренько пролистала учебник, нашла нужное место…
– Пожалуйста, – кивнула головой Нонна Леонидовна, довольная, что хоть часть учеников следит за ходом урока. Зина, подражая новой учительнице, забросив за ухо волосы, вспушила их на затылке и, прищурив глаза, чтобы ресницы казались гуще и черней, назвала марки автомобилей. Боясь, как бы ее не вздумали спросить еще о чем-нибудь, поспешно опустилась на свое место.
У Соболевой дрогнули губы.
– Что ты всегда выскакиваешь! – возмутилась она, с презрением глядя в круглое белое лицо Кургановой. – Обрадовалась, что успела прочитать!
Зина кротко вздернула тонкие, в ниточку брови: что она сделала такого, чтобы ее отчитывали!
– Соболева, ответьте еще на один вопрос, – голос Нонны Леонидовны вернул Галю к действительности.
– Я больше не буду отвечать. Спрашивайте выскочку Курганову, – сказала она и, пылая густым румянцем, решительно пошла на свое место.
По выражению лиц одноклассников было ясно, кто как реагировал на ее поступок. Данчук… У него такой сочувствующий и понимающий вид. Вьюнов… этого не очень-то беспокоят тонкости взаимоотношений. Он даже больше склонен осудить Соболеву: подумаешь, с претензиями!
– Слушай, – обратился к ней Игорь, – Галя, а чего Ты больно переживаешь, все равно идти на завод… Там не интересуются, отличник ты или нет…
Дедюкина, всей душой на стороне подруги, посмотрела на Курганову уничтожающе-презрительно.
– Подумаешь, какая! – состроив мину, высказала свое отношение к инциденту Виноградова. И через плечо взглянула на Данчука, Вьюнова… Курганова же, сама оскорбленная невинность, положила локти на парту и, сосредоточенно сжав губы, преданно смотрела
