были выставлены в один ряд у огромного окна, напротив которого, через дорогу, красовался на заборе плакат «Культурно торговать – почётный труд».
– Пап, признавайся, ты здесь постоянный клиент?
– Можно и так сказать. Вообще я здесь подрабатываю грузчиком время от времени.
– Ты?! Сколько всего я о тебе не знаю! Подожди, ты бросил свою редакцию, потом сидел неотлучно за своим письменным столом, кода же ты успел на работу сюда устроиться?
– Понимаешь, мне по сюжету моей книги это нужно было года три назад… Проработал два месяца в ночную смену, понравилось: одну ночь несколько машин загружаешь-разгружаешь, под утро – горячий хлеб за пазуху и на три дня голова свободна. Потом надоело, ушёл, вернулся через год, на месяц, приняли как родного. С тех пор иногда подрабатываю.
– Ты популярен!
– И полезен, заметь! Мне, кстати, сегодня вечером заступать на смену. Как тебе местный кофе?
– Вполне. Главное, дешёвый.
Я сошла в Салтыковке. Приятная тишина. Синички крутились на ветках. Снег – белый. Старушки торговали вязаными носками. Не хотелось никуда отсюда уезжать. Хотелось вечно стоять здесь, прямо на платформе, смотреть поверх заснеженных крыш дачных домиков, слушать перекличку галок. Сырой ветер немного портил всю картину, но он был какой-то другой – не московский, не противный… Я замотала голову и шею длиннющим коричневым шарфом и пошла вдоль Разинского шоссе искать «Медицинский» поворот.
Увидев снегиря на заборе, я чуть не села в снег от удивления.
– Смотрите! Живой снегирь! Вот, совсем рядом! – крикнула я в панике прохожему старичку в синем ватнике.
– Больная, что ли? – нехотя ответил старик на ходу и сплюнул в снег.
Всё-таки большой город вышибает из нас самые простые вещи; я, кажется, готова была удивляться даже чистому белому снегу за деревянными заборами… А замёрзшее яблоко на ветке в чьём-то саду, совершенно скомканное и побуревшее за зиму, буквально приковало мой взор. Я чувствовала себя гостьей в волшебной стране Салтыковке.
С нужным мне поворотом я определилась довольно быстро: имя ему было – Аптекарский переулок. И теремок на нём действительно был один единственный, как и обещала Ирина мама.
Я вошла в калитку. Всё правильно: табличка на стене рядом с резным крыльцом «Дача 10». Значит, я там, где надо. С крыльца кубарем скатилась чёрная дворняжка на высоких лапах и кинулась мне навстречу, яростно виляя хвостом. Поравнявшись с моими сапогами, она рухнула на спину и не прекращая хвостовые вращения предложила мне почесать ей брюшко… Не знаю, кому из нас двоих было приятней… Ух, вонючая Москва! Надо срочно переезжать в деревню! Заведу себе пёсика лохматенького, чтобы жил на крылечке. Гулять ходить с ним не надо три раза в день: собака и так круглосуточно на воздухе здоровье поправляет. И не приходится ей чихать от выхлопных газов, переходя
