это сделать Милос-4 на пяти основных двигателях вместо девяти, максимально развернув и использовав в качестве парашюта противометеоритную защиту, которая в результате сгорела, что называется, дотла, можно посмотреть документальное кино. Добавлю, что подобные перегрузки я испытывал впервые. И они мне не понравились. О том, как выглядят подкорочные сводчатые залы с частными домами, современный обитатель Венеры может беспрепятственно поглазеть самостоятельно. И погостить там какое-то время тоже. Мало кому удастся представить, что можно жить годами и думать, что сейчас произойдёт имплозия с прорывом горячей лавы из полужидкого-полугазообразного углекислого газа и серной кислоты. Макларены и Ламбургини по прежнему в исправном состоянии, а мои бессмертные правнуки отдали их в общественное пользование. Любой желающий может на них прокатиться. По тем же трекам, что я изъездил. Триста лет тому назад.Именно этим трекам я обязан своему знакомству с Юной. Моей второй женой. Но и как я познакомился и мою дальнейшую семейную жизнь мне описывать совсем не хочется. Сколько бы художественной силы это не прибавило моим воспоминаниям. Слишком горько описывать что-то душевно близкое и при этом осознавать последовавшую затем утрату. Я сосредоточусь на существенном.
Получается диспропорция. До сих пор счёт шёл на дни, на недели и, вот, ни с того ни с сего, на годы. Отнесём эту несуразность к издержкам творческого замысла и сложившихся условий. Условий, в которых невозможно индивидууму скромного дарования создать “Войну и мир” или “Сагу о Форсайтах”.
Кошмары с уничтожением Земли сниться перестали. Ни одного за всё время, прожитого на Венере.
Я посчитал, что надо дать детям приличное образование. Определил их в частную школу. Моих заработков преподавателя гоночного мастерства не хватало. Писательский успех откладывался – я продвигался слишком медленно со своим романом. Несмотря на то, что бросил тренировки почти сразу и выбрал себе дом как можно ближе к офису уже упомянутого издательства. Тогда то я и устроился на прокладку грандиозного тоннеля, обещавшего своим появлением соединить все существовавшие анклавы Венеры. Там почему-то не требовались только с биочипами. В отличие от почти всех остальных возможных вариантов трудоустройства с достойными заработками.
Работа – не бей лежачего. Надо было сидеть в кабине прокладчика и, если произойдёт что-то подозрительное, остановить его и сообщить. 36 часов смена, 12 часов на дорогу в общей сложности, 7 суток отдыха.
Тоннель прикладывался на глубине 70 километров. Он должен был обойти точно по экватору всю планету. В сечении тоннель представлял собой идеальную окружность диаметром 25.5 метров. Следовавший за прокладчиком отдельщик шлифовал стену и покрывал слоем вольфрама.
Полтора года моей работы прошли без приключений. Однажды прокладчик сам остановился. Я испытал двойной шок. Сначала от неожиданности случившегося. Затем, когда узнал причину остановки. Сенсоры обнаружили в отвальной породе кусочки пластика. Мгновенно произведённый анализ их состава помимо химических формул выдал приблизительный возраст – 2 миллиона и 350 тысяч
