то есть! – Наташка посмотрела на меня как удав на кролика. – Тебе какого мужчину надо: молодого или старичка?
– Молодого… Ну, в смысле, ровесника… Старички-то мне зачем?
– Вот, это и есть главное при выборе агентства. Понимаешь, ты можешь пойти и в другое, но там люди будут скажем так, преклонного возраста. Тебе это надо?
– Нет…
– Ну, в общем, иди прямо сегодня. Все, я на работу возвращаюсь.
– Постой, а ты откуда знаешь? – крикнула я вслед убегающей Наташке. – Обращалась, что ли?
Наташка что-то прокричала в ответ, но я не слышала. «Видимо, сама обращалась», решила я и пошла искать агентство.
Видимо, люди, решившие найти свою судьбу, очень настойчивы и об этом знают владельцы подобных агентств. Хотя мне казалось, что родной город я знаю вдоль и поперек, указанная в адресе улица никак не находилась. Я обошла весь предполагаемый район четыре раза и еще дважды объехала на автобусе. Тщетно. Наконец, я решилась побеспокоить прохожих. Но я зря волновалась: во-первых, по причине рабочего времени прохожих почти не было; во-вторых, они совсем не казались потревоженными и не знали про улицу, которая мне нужна была.
Я опросила по крайней мере пятнадцать человек и начала уже чувствовать себя профессиональным интервьюером. Я стала понимать, что в построении вопросов должна быть определенная закономерность, что к каждому человеку следует подходить по-особому. Вот этой тетке в заляпанной куртке лучше не говорить, издалека сияя лучезарной улыбкой:
– Добрый день!
Она же испугается и вместе со своими сетками метнется в обратном направлении. Конечно, она же не привыкла к подобному обращению. А вот если ей гаркнуть под ухо:
– Тут улица Гарун Аль Рашида есть чи не-а? – то она, пожалуй, на минуту задумается; не пройдет и получаса, как на ее измученном долгой мыслительной работой лице отразятся проблески памяти и она, выдавив некое подобие улыбки со смесью ужаса, ответит:
– Это котора? Че вдоль или че поперек чёй вдоль?
Если в ответ начинаешь сам задумываться, то тетка начинает радостно бухтеть, разгоняется так, что прервать ее невозможно. Из длинного и скучного монолога следует, что такая улица есть, но она находится в городе детства ее мамы и провести туда может только горячо любимая родительница.
За время бесконечного опроса я узнала не только куда мне можно предположительно отправиться на поиски этой улицы, но и вообще основное направление движения: мол, иди на три буквы, не ошибешься, мы все туда регулярно ходим.
Наконец, я собрала толпу человек в восемь, которые заспорили между собой, где же эта улица. К толпе, очевидно ожидая политического митинга, приковылял старичок. Послушав наши речи минут пять, он спросил разочарованно:
– Так вы всего лишь улицу ищете?
Я кивнула.
– А что там будет? – видимо, идея сборища не покидала мужичка.
