ощущали. Эта была та самая черная тень в прозрачной оболочке. Прежде чем я настиг ее, в моих руках появилось неведомое оружие. Оно чем-то напоминало бракан, но гораздо большего размера. Клинок его искрился солнечным светом, а весил легче пушинки. Я мог управлять им так ловко и умело, будто знал, как пользоваться им с пеленок, хотя видел впервые.
Я настиг тень и нанес по ней удар оружием Богинь. Демон взревел. Его сферическая защита стала потихоньку разрушаться, и солнечные лучи, проникая через трещины, причиняли монстру неистовую боль. Души, учуяв зло, заметались в хаосе вокруг нас, но я не сдавался и следовал за тенью следом, куда бы она ни улетала, и бил ее большим бранаком. По пути демон хватал души, высасывая из них энергию, исцеляя трещины. Так я никогда его не смог бы одолеть, а потому нуждался в новом плане. Если нельзя победить силой, то можно одолеть хитростью.
Я спрятал большой бракан и притворился обычной душой. Внешне я от них ничем не отличался. Я подлетел к тени, которая присматривала себе очередную жертву. Она обратила на меня внимание и стала подлетать ближе и ближе. Что-то подсказывало мне (может, это оружие говорило со мной), что мне необходимо не бить по ней большим браканом, а вонзить по самую рукоятку. Черная тень закружила вокруг меня, и вдруг я ощутил слабость. Сначала она приятным теплом распространилась по телу, а затем парализовала меня. Я не в силах был пошевелить ни руками, ни ногами, что уж говорить о том, чтобы достать большой бракан. Тень высасывала из меня энергию, а вместо нее нечто темное и мерзкое входило внутрь моей оболочки. Я понимал, что мне нужно начать немедленно действовать, пока мрак полностью не поглотит меня, и я не отправлюсь на муки вечные к Гануру. Я собрал все силы и волею мысли высвободил большое оружие. Не мешкая, я всадил его в мягкое тело мнимой души. Ее отбросило в сторону.
Защитная оболочка тени треснула и разлетелась на куски. Теперь ее настоящий вид был нескрываемым для душ. Они в ужасе стали разлетаться в стороны. Не имея больше защиты и возможности скрыться от солнечных лучей, демон заметался, как умалишенный, в поисках тени. Но прежде чем достигнуть хоть одной души, сгорел дотла. Большой бракан вновь обратился в душу и улетел прочь. Я опустился вниз, а затем пробудился в поле далеко от леса, как после сна, но только то было вовсе не сновидение».
Акиус очнулся от того, что кто-то плеснул ему в лицо ледяную воду. Он с трудом открыл глаза, так как спал тяжело и мало. Перед ним с ухмылкой стоял Даприкус, один из его новых недоброжелателей, предлагавших избавиться от мальчишки.
– Хватит дрыхнуть, молокосос. Сегодня мы узнаем, на что ты годен, – и, плюнув в парня, отправился восвояси.
Наступило утро. Потихоньку все стали выползать из землянок. Только Акиус, привязанный к дереву, провел ночь под открытым небом. Он проголодался, как дикий зверь, и весь промерз до костей, как безнук,
