ворона по имени Гуамоколотинг. Это ещё хорошо, что на второй день нашей совместной работы (словосочетание «совместная работа» здесь тоже выглядит странно) птица разрешила называть себя «Гуамоко». Это серьёзно упростило процесс.
Итак, на нашем совещании, начало которого я описал в предыдущей главе, Александр Иванович дал ценные указания (или, можно сказать, определил фронт работы) и отбыл в неизвестном направлении с неизвестным сроком прибытия обратно. Звучало всё просто и понятно: всё протереть, всё ненужное убрать, все экспонаты разместить в витринах. За розами ухаживать, всегда быть готовым накрыть чайный столик на пять персон.
– И самое главное, – чеканя слова словно монеты, сказал Александр Иванович. – Быть готовым принять любого (ЛЮБОГО!!!) посетителя!
Слово «любого» тремя восклицательными знаками и большими буквами выделил я. Гуамоколотинг выделил его отдельным звонким карканьем и маханием крыльев, так что я понял, что это очень важно. А что я хотел? Каков Музей – такие и посетители.
Следующие три дня я занимался наведением порядка.
Начал сверху вниз.
На Балконе собрал всю мебель к кухонному углу, помыл полы, протёр сухой тряпкой, всё вернул на свои места, а как только закончил, услышал:
– Пять персон! Помнишь?
И без говорящей вороны я помнил слова Александра Ивановича. Собственно, искать тарелки, блюдца и чашки не пришлось. Надо было только всё помыть.
– Пять! – каркнула птица.
Я обернулся. Гуамоколотинг занимал место на низком стеклянном столике.
– Это очень важно! – повторил он. Я стал демонстративно считать тарелки и чашки.
– Видишь? – сказал я. – Пять! На пять персон!
– Не забудь о розах, маленький принц!
– Я не принц! – огрызнулся я. Уж не знаю, откуда он брал все вот такие свои колкие замечания, но периодически он произносил что-то такое, чего я вообще не понимал. Кстати, видимо, я должен был понимать… От этого ещё больше злился.
Роз было много. Я принёс чёрный мусорный мешок, надел перчатки и стал выбрасывать уже засохшие цветы. Их было довольно много. Гуамоколотинг вился вокруг меня и всё время что-нибудь приговаривал:
– Вон, ещё справа!
Я видел. Просто был занят другим.
– Засыпь ямку! Она здесь не нужна!
Да, действительно, после того, как я вытащил с корнем засохший цветок, осталась довольно внушительная ямка. Разумеется, я не собирался всё оставлять так. Но и всё сразу я делать не успевал.
– Их надо полить!
Тоже мне открытие! Сам знаю!
Гуамоколотинг постоянно менял места своего пребывания. Каждый раз его голос раздавался с неожиданной стороны, что раздражало ещё больше.
– Криворукий ты какой-то! – в какой-то момент раздалось над моей головой. Я попытался увидеть птицу, но она уже переместилась куда-то ещё.
– Слушай, Гуамоко…
– Да? – перебила меня птица уже из-за спины. Я поворачиваться к ней не стал.
– Ведь
