декретного отпуска вернулась работать в контору (позднее, окончив заочное, «по своему профилю» отделение института, я получила диплом бухгалтера).
Галка как начала трудовую жизнь почтальоном, им и поныне работает. После свадьбы учеба и карьера потеряли для нее всякий смысл. Любовь к Пете оставалась её призванием и смыслом жизни и тогда, когда он ушёл от неё.
А ушёл он на втором году их супружества. Я искренне жалела подружку. Петя был человеком трудолюбивым, добродушным и на редкость совестливым. Навсегда покидая Галку, он пытался утешить её рассказом о своей долгой, мучительной и тайной (чтоб ее не огорчать) борьбе за сохранность семейного очага.
Очаг оказался с изъяном с самого начала. Еще на свадьбе Пете приглянулась Зинаида – смазливая девица, сирота, проживающая в уютной городской квартире. (Девица эта никогда не появилась бы в селе, не вспомни Галкина мать о дальних родственных связях между ними и не пригласи ее на торжество). Спохватившись, Петя мысленно отругал себя: рядом с ним хорошенькая юная супруга, еще в фате. Впору предвкушать восторги первой брачной ночи, а не заглядываться на другую женщину. Поздравления, тосты, свадебные песни, игривые частушки и шуточки, бесконечные выкрики «Горько!» вновь распалили его страсть к Галке, и он опять устремил к ней все вожделенные взоры и помыслы. Впрочем, его умозрительная измена осталась никем не замеченной.
Свадьбу сыграли зимой, а летом, по приглашению Галкиной матери, Зинаида приехала в село провести свой отпуск. Жила она под одной крышей с молодожёнами. Теперь Петя увлекся гостьей всерьез, но как порядочный семьянин попытался обуздать непрошеное и опасное чувство. Неслучайно его искусительница внезапно уехала, чем удивила и огорчила старую хозяйку. Петя с неделю пребывал в унынии, что объяснил встревоженной жене переутомлением. Она ему поверила. Потом, после развода, Галка скрупулезно описала события своей коротенькой семейной жизни. Однажды я читала эти записи. В них – ни слова об измене, сопернице, обиде. От трогательного опуса веет покоем и счастьем. Он украшен сдвоенными сердечками, цветочками и амурами, вырезанными из открыток. Только в самом конце – полное горького сожаления и тоски высказывание:
«Ах, если бы я знала, любимый мой, что тебя мучит! Я бросила б отчий дом, дорогих родителей и увезла тебя на край света. И мы были бы счастливы до гробовой доски!»
Они и в родных пенатах могли прожить счастливо до ста лет, не вздумай Галкина мать (старая глупая перечница!) пригласить к себе пресловутую сиротку на Новый год – и пригласить, заметьте, в третий раз.
Число «три» таит в себе магическую силу. По библейскому писанию Спаситель воскрес на третий день после своей смерти. Отсюда, думаю, все и пошло. Многозначительные идиомы с мистическим числом встречаются сплошь и рядом. Его нещадно эксплуатируют сочинители сказок. Наугад называю произведения: «Три толстяка», «Три поросенка», «Три медведя». Сказочные персонажи добиваются
