меня оскорблять! – взвизгнула она. – Я всю молодость себя блюла, держала в чистоте. Я почти девственница. Вася – второй мужчина в моей жизни. Да и он овладел мной так внезапно, что не успела опомниться.
Я опешила от изумления: Вася «овладел внезапно»?! Это что-то новое! Но он так долго пробыл без меня. А тут здоровая, интересная баба вертит перед ним своим задом. Мужик не выдержал и бросился на нее, как голодная собака на кость. Впервые ненавидящим взглядом сверлила я статную фигуру подружки.
– Ну, ты, Галка, горазда врать! – торопливо натягивая рубашку, закричал Вася. – Я, как папа Карла, вкалывал допоздна и без выходных! Да я на стройке так ухайдокивался, что оба треклятых раза по часу соображал, что на меня в темноте свалилось: бревно или баба.
– А когда сообразил, что баба, обрадовался и пригрел, – с ехидцей говорю я. – Не пропадать же добру зазря. Добро-то ничейное, дармовое, хоть и завалящее!
– Это я завалящая?! – возмутилась Галка. – Да если бы я хотела, десять раз замуж вышла.
– А коль не вышла, то решила разогреться с моим мужем. Тьфу, гадость! Скоты вы оба, подлецы! Всё, довольно с меня, – я хотела стремглав вылететь со двора, да вспомнила о детях. Они так ждали приезда отца! И не стремглав, а медленно иду я калитке, чтобы Вася успел ко мне присоединиться. Он робко касается моей руки. Во мне все заклокотало, как в закрытой кастрюле с кипящей водой. С каким наслаждением я надавала бы оплеух неверному супругу! Усилием воли подавляю гнев, и мы под ручку выходим со двора. Галка бежит за нами и вопит:
– Кинула, бросила мужика мне на шею, а теперь явилась за ним! А ты, лукавый соблазнитель, попользовался мной, извалял в грязи и сбегаешь?! А за последствия отвечать кто будет?
И так себя ведет моя скромная, интеллигентная подружка!
– Если последствия увенчаются родами, – не оборачиваясь, презрительно отчеканиваю я, – так и быть, подавай на алименты. Поможем вырастить твое чадо. Как-никак, а ты была моей подругой, хоть и липовой, как оказалось. А в грязь ты сама полезла. Добровольно. Тебя никто не насиловал. Вася на такое неспособен, уж я его знаю, – нервно хихикнув, я следующей фразой нарочно унижаю мужа: – Его самого кто угодно может изнасиловать!
Галка заверещала так, что на улицу с подворий выглядывают люди, все мне знакомые. От стыда не здороваясь, бегу мимо. Вася старается не отставать, но на каждом шагу спотыкается. Вот и остановка, и автобус уже стоит. Галка, растрепанная и злая, как фурия, преграждает нам путь и кричит Васе:
– Сядешь в автобус – брошусь под колеса! А смерть моя и нашего ребенка будет на твоей совести!
Народу на остановке человек пятнадцать. Опять же – местные. Все знают, кто кому и кем приходится в нашем селе, и с изумлением смотрят на нас: какого такого ребенка прижила эта святоша от Васи?!
У меня голова идет кругом. Потеряв всякий стыд, Галка прилюдно навязывается моему мужу. Где её хваленое самолюбие, женская гордость? А, может, у неё нервный срыв, «сдвиг по фазе»?
Словно
