монографию для корректуры. Это было несколько недель назад.
У Бетси застучало в голове. Она заставила себя глубоко вдохнуть. А голос в трубке продолжал:
– Мы надеялись, что вы поддерживаете с нею связь…
– Несколько дней назад я получила от нее сообщение по электронке… Погодите, сейчас найду. – Она кое-как слезла с кровати и, сжимая трубку, открыла свой ноутбук.
Компьютер зашумел и ожил. Бетси щелкнула по своему почтовому ящику.
– Да, вот оно. От четвертого декабря, то есть шесть дней назад:
Извини, я не могу быть с тобой на «Диалогах о «Красной книге»» – знаю, тебе это понравится до глубины души. Завтра снова еду в Чахтицкий замок, а потом в Бецковский. В них жила графиня Батори.
Трубка ответила гробовым молчанием.
– И все? – наконец спросил декан. – Ни слова о возвращении в Чикаго?
– Нет, ничего. Лишь в конце приписка: «Я пришлю тебе открытку, дорогая».
Снова молчание. Потом декан заговорил:
– Она проводит исследования в Словакии и Венгрии. В середине января – срок сдачи ее книги.
– Я знала, что мать занимается исследованиями, но понятия не имела, над чем она работает.
– Разве она вам ничего не говорила? У нее был договор на публикацию книги «Графиня Батори: Исследование обезумевшей женщины».
Бетси зажмурилась от утреннего света, проникавшего сквозь японские бумажные жалюзи. Спальню заливал жуткий розовый свет.
– «Исследование обезумевшей женщины»? Что же здесь исторического? Она же историк, а не психиатр.
– Она говорила мне, что название предложил издатель. Дело в том, что она изучала в Восточной Европе эпоху графини Батори. У нее был назначен на эту неделю специальный недельный семинар о габсбургской династии. Не могу представить, почему она не написала и не позвонила. Ее ждут сто двадцать студентов.
– Это не похоже на мою мать. Она бы никогда не пропустила занятий без…
Со щелчком включился обогреватель, скрипнули половицы. По оконному стеклу скребла ветка.
Бетси поняла, что прервалась на полуслове. В трубке слышалось тихое жужжание.
– Да, да, – наконец заговорил декан. – Потому-то я и забеспокоился.
Бетси уселась за компьютер и принялась просматривать электронную почту. На экране отражалось восходящее солнце.
Мама, в какое дерьмо ты на этот раз вляпалась?
Ее мать никогда не расписывала подробно свои маршруты, и ее сообщение с упоминанием о графине Батори было единственным ключом, чтобы понять, куда она направилась.
В Интернете Бетси нашла сотни упоминаний о графине Батори; одни звали ее Элизабет, некоторые Альжбета или Эржебет – соответственно по-английски, по-словацки и по-венгерски. Графиня владела по меньшей мере дюжиной замков на землях, ныне принадлежащих Австрии, Венгрии и Словакии, но ранее являвшихся частью Священной Римской империи под властью Габсбургов. Венгерское королевство было лишь тонкой дугой, узкой полоской на территории огромной империи.
