и мирились, вместе придумывали имена, спорили о мелочах, придирались к словам, обижались, пытались друг друга понять. Они оба хотели перемен, не желая идти на уступки. Каждый хотел сохранить свою жизнь. Александр Степанович не хотел порывать с наукой и медициной, а Ксения Игоревна не хотела уходить в декрет. «Современная женщина работает эффективнее мужчины, – говорила она мужу, – я знаю много женщин, которые при беременности не прекращали работы, и это не повредило ни им, ни ребенку».
– Нужен покой, нужно наблюдаться у врача, – канючил Александр, – к тому же, будет токсикоз, будет рассеиваться внимание, ты будешь сильнее уставать.
– А еще нужно, чтобы у меня осталась возможность радоваться жизни, – оборвала его она, – чтобы я не относилась к беременности как к тюрьме.
Александр Степанович долго сопротивлялся ее доводам, но, в конце концов, отступил, взяв с жены обещание, что она будет внимательно следить за своим состоянием. Она уговаривала его решить, наконец, что он хочет от жизни. И обязательно рассказать об этом ей.
– Наука принесет плоды только в том случае, если ей заниматься все время. Хочешь? Восстановись на кафедре, допиши диссертацию, преподавай, пиши статьи. У нас есть для этого возможности.
Александр Степанович упрямился. Твердил, что время упущено, что не сможет себя уважать, если не будет приносить семье никакой пользы. Но компромисс казался невозможным: совмещать науку и работу никак не получалось. Тогда она предложила ему устроиться в больницу, а в свободное время помогать ей в офисе. Нехотя он согласился, хотя это предложение и показалось ему обидным.
Но гораздо обиднее было то, что она совсем не дала ему времени. Ксения Игоревна выждала только три дня, рассчитывая, что за это время можно собраться с мыслями и начать что-то делать. Но работу он искал вяло, без энтузиазма, прилагая минимум усилий. Она вмешалась без разговоров, и через полторы недели Александр Степанович уже получил место. И отнюдь не участкового врача, чего больше всего не хотел, а как раз по своей специальности: врача-генетика в центре планирования семьи.
Помощь жене в офисе была чистой формальностью. Александр Степанович там появлялся регулярно, но ничего полезного ровным счетом не делал, а просто путался у всех под ногами. Ксения Игоревна подобрала людей с похожим характером, быстрых и сообразительных, способных импровизировать и действовать по обстоятельствам. Ее супруг был на это неспособен. Если к бешеному темпу работы можно было как-то привыкнуть, принимать решения на ходу без возможности как следует все обмозговать он не мог.
В офисе он обнаруживал в своей жене по-настоящему удивительные черты. Она и в самом деле была человеком одаренным, талантливым. Но наблюдать за ее успехами было больно. В периоды самых активных переговоров он становился подозрительным, мнительным и ревнивым. Свои чувства он, конечно,
