style="font-size:15px;"> Мы сконцентрировали в себе сознание окружающего мира, и уплотнённое сознание светится внутри нас. Сознание – это особенный, самоявленный свет. Поэтому человек может видеть свои мысли, узнавать их и делиться с другим человеком. Сознание по своей природе светозарно и светоносно.
(А человек, мыслящий грязно и темно, отрёкся от участия в празднике мирового сознания.)
Михаил Иванович и Лена ощущали праздник сполна.
Лена рассказывала о своей семье, о детстве. Они то приседали на лавочку в сквере, то вновь поднимались для прогулки. Словно ходящие птицы. Прохладная тьма омывала их лица.
– А наука тебе не мешает верить в одухотворённость вселенной? – спросил он так, потому что они перешли на "ты".
– Напротив, помогает Видеть, а не только Верить.
– Я тоже занят наукой, но спрашиваю себя, не лучше ли найти такой путь, чтобы думать только о душе и воспитывать её.
– Мне было бы скучно только о душе заботиться. И через какое дело я буду о ней заботиться? Я люблю своё занятие. Мне нравятся растения. Я…
– Ты права. Я сказал глупость, – он стал кивать головой, встречая в себе какую-то мысль.
Она была поражена. Она уже настроилась на его роль авторитетного учителя, и вдруг он так запросто от этого "маленького величия" отрёкся в пользу её правоты.
– Какая у тебя научная тема? – спросил он, машинально потирая руки; он и она так увлеклись беседой, что почти не замечали холода.
– Растения плантаций в терапевтическом плане слабее дикоросов. Мы пытаемся создать в культуре такие условия, чтобы растения плантаций не отставали от своих дикорастущих видовых собратьев. А ты чем занимаешься?
– Проектирую терагерцевый приёмник частот. Для самых коротеньких волн.
– Интересно? А как ты отдыхаешь? – спросила, рассматривая в рябой темноте его профиль.
Он ухмыльнулся и обернулся к ней, блеснув глазом:
– Лучше не отвечать.
– Отвечай, – настойчиво попросила она.
– Я не умею отдыхать, вообще. Раз в несколько месяцев я ухожу в запой. На десять дней, примерно. Нет, не подумай, я не алкаш. Я равнодушен к алкоголю, но получается так, что это необходимо, иначе я не отключаюсь от работы. Потом дня три-четыре я сильно страдаю на выходе из этого состояния. А потом чувствую себя прекрасно: я обновлён.
– Знаешь, тоже самое бывало у моего папы. Сейчас он вышел на пенсию и бережёт здоровье. А раньше… нет, в быту он вообще не пил. Но иногда уезжал на дачу и пил там водку. Бродил вокруг дома по нашему маленькому саду, сидел у телевизора или смотрел в окно. Он там сидел затворником. Никого не хотел видеть, кроме меня. А я привозила ему продукты, ходила за водкой и сидела рядом. Он мне рассказывал сокровенные истории.
– Значит, ты в курсе.
– Когда ты находишься в таком состоянии, надо чтобы кто-то находился рядом с тобой. Я буду приезжать к тебе.
– Мне неудобно…
– Зато ты станешь
