редко встречаются на свете люди, и к ним относится отец Феодор в полной мере, удивительно прекрасные во всем. Он был прекрасен внешне: высокий, стройный – и обладал удивительно прекрасной, тонкой душой. Если ранним утром выйти в росистый луг, то можно увидеть, как солнце играет в капельках росы миллионами ярких лучиков. Так вот и душа отца Феодора была такая чистая, что, щедро отражая лучи Божией благодати, осиявала всех, кто с ним общался.
Иерей Максим Запальский
Отца Феодора я близко знал и имел счастье служить с ним относительно недолго – два последних года его жизни. Но это и немало. Это были первые годы моего предстояния пред престолом, и служение с ним дало мне возможность приобрести начальный опыт.
Познакомился я с батюшкой за несколько лет до моего рукоположения. Произошло это в гостях у общих знакомых. В этот период жизни у меня были большие личные переживания, и не всегда удавалось это скрыть. Отец Феодор хотя и не знал меня, но почему-то обратился ко мне и сказал несколько утешительных слов, сделав это деликатно и по-доброму. Это запомнилось.
Вообще-то отец Феодор, как правило, если не требовали обстоятельства, говорил недлинно и только нужное или радостное и приветливое. Эта манера мне очень в нем нравилась. Впоследствии я еще несколько раз встречался с батюшкой в гостях и бывал у него в храме.
Пришло время мне жениться. Венчал нас отец Константин Татаринцев, служивший в Преображенском храме в Тушине. С ним мы были дружны еще со времени совместного обучения в университете. Желание священства давно у меня зрело. Я учился в Богословском институте и работал в Свято— Даниловом монастыре на хозяйственной должности. Но из-за работы в монастыре я растерял связи с теми приходами, где раньше помогал в алтаре или был чтецом, поэтому рассчитывать на рекомендации для рукоположения мне было неоткуда.
Через месяц после свадьбы по совету отца Константина я подошел к отцу Феодору с намерением проситься в алтарники. Я надеялся через какое-то время, если Господь сподобит и я сумею зарекомендовать себя положительно в глазах отца Феодора, просить его хлопотать о моей возможной хиротонии. Батюшка не стал меня слушать:
– Я знаю, зачем ты пришел. Собирай документы в Патриархию.
Я был удивлен и даже стал возражать:
– Батюшка! Вы же меня не знаете. Испытайте меня как алтарника.
– Я все вижу. Собирай документы, – ответил он.
Потом еще целый год я ждал вызова в Патриархию, но когда заговаривал с ним о работе в храме, он всегда останавливал:
– Трудись в монастыре, а к нам, когда сможешь, приходи на службы помолиться.
Сейчас я думаю, что отец Феодор ценил мои монастырские труды и не хотел, чтобы я раньше времени прерывал их, заботясь и обо мне, и о благе Церкви.
После диаконской хиротонии началось мое служение в Преображенском храме в Тушине рядом с отцом Феодором. Служил батюшка строго, внимательно и как-то просто.
