Я искренне рад, что смогу учиться в вашей школе.
Миссис Уэллс секунд десять пытливо смотрела на меня. Но, видимо, мой искренний пришибленный вид ее убедил.
– Значит так! Занятия начинаются в семь двадцать пять. Не опаздывать! Учиться начинаете с завтрашнего дня. Курить – что бы то ни было – и распивать спиртные напитки на кампусе КАТЕГОРИЧЕСКИ запрещается. Никаких ножей, кастетов и пистолетов. И чтобы этого, – миссис Уэллс указала на выглядывавшую из нагрудного кармана моей рубашки пачку сигарет, – я больше не видела! Выкиньте! Немедленно!!
Я поспешно вытащил пачку из кармана и кинул в урну у стола.
– Я внимательно буду следить за вами, – сурово продолжила миссис Уэллс. – С вами, русскими, ухо надо держать востро!
Я сидел, затаив дыхание от страха.
– У нас здесь железный порядок. ЖЕЛЕЗНЫЙ! Все соблюдают правила, и потому – никакого хаоса…
В дверь робко постучали.
– Войдите! – гаркнула миссис Уэллс.
Дверь приоткрылась, заглянула встревоженная секретарша.
– Что? – раздраженно спросила миссис Уэллс.
– Миссис Уэллс, простите, у нас тут проблемка…
– Ну?
– Беспорядки в коридоре.
– Из-за чего?
– Точно не поняла. Говорят, кто-то кого-то сранделем обозвал. Или сраконожкой…
– Что это?
– Срандель?
– И то, и другое.
– Точно не знаю, видимо, сленг молодежный. Полагаю, что-то весьма оскорбительное, раз такой эффект вызвало…
– Ох ты, ноги в рот! – миссис Уэллс поднялась из-за стола, фигура у нее была шарообразная. – Так, а вы ступайте к мистеру Гилберту! – велела она мне.
Я поспешно вскочил на ноги. Даже не стал уточнять, для чего мне идти к какому-то там мистеру Гилберту. Лишь бы поскорее убраться отсюда.
Мистера Гилберта не оказалось на месте, и я ожидал его в коридоре. «W.GILBERT. COUNSELOR» – было написано на двери. Какой должности в моей московской школе соответствует «каунселор»? Что-то вроде завуча?
М-да, американская средняя школа разительно отличалась от моей московской. В моей школе учились с первого по одиннадцатый класс. А здесь – в Хай скул – только с девятого по двенадцатый класс (у них было двенадцать классов, а не одиннадцать, как у меня). И, кстати, школьники здесь звались students – «студенты».
Чтобы скоротать время, я стал изучать буклет с перечнем правил поведения в школе «Франклин Хай». Когда секретарша миссис Уэллс вручала мне его, то перепачкала кремом от пирожного, и страницы теперь липли к пальцам. Не шибко приятно!
В буклете я вычитал много занятного. К примеру, отдельных тетрадей по каждому предмету не предусматривалось – надо было иметь одну большую тетрадь в линейку (это было выделено жирным шрифтом) и писать все в ней. Еще, как выяснилось из буклета, для каждого школьника – вернее, студента или студентки – составлялось индивидуальное расписание. То есть были основные обязательные предметы (вроде
