улыбается пацаненок. – Надо сестру еще поднимать…
Внезапно мальчик начинает плакать. Он утирает слезы своим потертым ушатанным шарфиком. Все, в том числе Иса, делают вид, что ничего не происходит. Все, кроме него, в замешательстве, которое мы пытаемся замаскировать. За несколько месяцев моей работы в Центре я уже привыкла к этому резкому ощущению странного сна, когда вспышка реальности вырубает мозг: «Это не со мной».
Привыкла, что такое бывает, но не отвыкла орать внутри. Простой мальчишка, с немытыми волосами, смелый и сильный, выброшенный воевать против всех.
– Это нервное, – шепотом скажет врач Раиса.
Сулира продолжает представление.
– Акеримкулов Иса, 1988 года рождения. Также выпускник детского дома Ошской области. Иса работает кондитером. О нем очень хорошие отзывы. Он старательный, всё делает, что говорят. Получил зарплату, купил одежду на зиму, и теперь ему надо накопить денег на жилье, просит оставить его до декабря, пока насобирает.
(Из отчета социального работника:
«В октябре началось устройство на работу Акеримкулова Исы в связи с получением им диплома об окончании училища. Мы столкнулись с массой проблем: почти везде требовались повара-кондитеры с опытом работы. Очень мешала неуверенность Исы – он не хотел работать по специальности. Хотел работать грузчиком. (Здесь я, читая отчет, засмеялась: разве такой красивый мальчик может работать грузчиком?!) В раннем детстве у Исы выявили серьезную задержку развития и нарушения речи: он почти не разговаривал. С ним проводилась работа по снятию страхов. Соцработник вместе с ним ходила к работодателям. После этого Иса устроился на работу в пекарню учеником. Работа была очень тяжелая, в ночную смену, без выходных и без оплаты. Он работал так месяц, потом не выдержал и ушел оттуда. Затем, по объявлению, вместе с соцработником приходил на собеседование в кондитерский цех, куда Ису взяли на работу. Работает он уже больше полугода, и о нем получаем только положительные отзывы…»)
Лира делает характерный для себя жест – почесывает затылок. Сейчас кому-то попадет.
– Сулира, скажите, зачем мы пишем предписания, планы, если нам самим до них нет дела? У нас по уставу дети старше восемнадцати не должны находиться, а ему сколько?
Сулира мнется – скорее бы вернуться на сайт, а дело-то затягивается!
– Уже восемнадцать.
Пользуясь моментом, пока Лира, взяв конфету из вазочки на столе, громко разворачивает ее и без интереса пережевывает, Сулира продолжает:
– Иса до сих пор не может получить паспорт – вы всё знаете, что его документы были утеряны в доме-интернате, где он вырос, и никаких метрик на него не осталось.
– Насколько я знаю, Иса находится в поле нашего зрения почти год. Что, за год нельзя было сделать паспорт?
(Конечно, можно, если этим заниматься.)
– Очень долгий процесс…
– Сулира, скажите, зачем тогда нам вообще нужен специальный
