пара мужичков, обычных мырков с Ошского рынка, одна старая на вид торгашка и тройка ни в чем не уверенных подростков, сутулых, как наш Мир с программы «Взрослая жизнь»… Все в потрепанной одежде, пришибленные системой, «гадами» и своей жизнью. Гусеница из людей вползает в узенький проем, по обе стороны грозная стража с пельменеобразными лицами. И громыхнул на узкой грязной старой двери амбарный замок – как хребет перебил чьей-то жизни.
Зато начинает строиться моя жизнь. Вот получу штамп и пойду оформлять справки на отъезд. Уеду и буду жить нормально… Скучать по мыркам, по киргизам, по какому-нибудь мальчику…
Я, при серьгах, фальшивых бусах и улыбке красным ртом – на одной скамейке. На другой – парень, который когда-то выкрал спрятанный родителями паспорт, чтобы жениться на мне.
Это правда он?
На нем черный кожак, подозрительно знакомый. Это все, что осталось. Тот был стройным, милым и преданным. Этот с трудом протискивается в проем двери. Оставивший тогда после себя и своей засаленной подружки алые пятна на еще пахнувшей мной простыне.
Мы сидим с глупыми и храбрыми лицами, как в кино. Обернувшись с блуждающей улыбочкой, я говорю ему: «Как это всё развлекательно!»
И мы оба смеемся.
Судья тоже не подкачала – рыжая Маргарита Ивановна в красной мантии.
– Ответчик, вы согласны на расторжение брака? – спрашивает глубоким голосом задействованной актрисы из постановочной передачи федерального канала.
– Да, – не раздумывая, отвечает он.
– Может, всё же стоит сохранить семью?
Я замираю. Просто интересно, что он на это скажет.
Молчит. Интересно, что бы ответила я?
«Знаете, Ваша честь, хотя прошло уже десять месяцев, я никак не могу привыкнуть спать одна. И я до сих пор не могу поверить, что он больше не любит меня. Я не верю в то, что он любит теперь… кого-то другого. Что он может с кем-то, кроме меня, и с удовольствием. Что он равнодушен к дочке, которую от него однажды так отдирали, что она потом лежала три дня с температурой. А он отодрал ее от себя и поехал дальше, забыв про…»
– Да нет, Ваша честь. Семьи-то уже нет. – Просто и безжалостно знакомый голос произносит незнакомые слова.
Я выныриваю и слышу дальше.
– Ваш брак может считаться расторгнутым сегодня, такого-то числа, такого-то месяца такого-то года.
Этот голос, словно волшебная флейта, открывает дорогу. Надо непременно отметить приглашение в новую жизнь!
После суда он подбросил меня в мэрию. Я всё еще на сцене. Кривляющаяся и словесно извивающаяся. Следующие полчаса активной эксплуатации мышц лица, и так уже довольно потрепанных постоянным оттоком витамина С от почти непрерывного курения и мыслей о Сущем.
В машине курим и шутим. Интересно, он чувствует то же, что и я?
Как все-таки бывают похожи друг на друга совершенно
