неукоснительно должен соблюдаться Порядок. На нем все и держится.
…В то время как молодежь с тоскливыми лицами сидела в огромной гостиной кабановского особняка, сама Кабаниха в приватном кабинете ресторана «Калинка» внушала Дикому:
– Надо что-то делать, Степа. Кулигин на днях в библиотеку сходил.
– Ну и что? – вяло отреагировал тот. И хлопнул рюмку водки.
– Ты много стал пить, – поморщилась Мария Игнатьевна. – Куда только твоя жена смотрит?
– И ты туда же? Нервы это.
– Значит, слухи верны? Губернатор области скоро уйдет в отставку. Не выдал нужный процент, – усмехнулась Кабаниха. – А вслед за ним и ты полетишь.
– А ты не радуйся, Маша. Вместе под нож пойдем.
– Э, нет, – рассмеялась та. – У меня бизнес. Я человек-то не государственный, мое дело договариваться с такими, как ты.
– И как же ты договоришься с Кудряшом? – усмехнулся Дикой.
– Дочку за него выдам.
– А с Кулигиным?
– Кулигин на выборах победить не должен, – твердо сказала Кабаниха. – И вообще: оставь эти мысли. Соберись, ты же мужик! Победить должен ты, останется нынешний губернатор или сменится. Я в тебя кучу денег вложила.
– А откуда деньги-то, Маша?
– Замолчи! Кулигин не должен узнать правду. Никто не должен.
– Девятнадцать лет прошло, – вздохнул Дикой. – Кого это теперь волнует?
– А вот тут ты ошибаешься. Это ударит по твоей репутации.
– Это каким же образом?
– У тебя с моим мужем были серьезные проблемы. Я об этом молчу, Степа, но это не значит, что я все забыла.
– Маша, Маша, – покачал головой Дикой. – Да я сто раз уже себя проклял. Ну, дурак был, прости.
– Тебя, Степка, жадность сгубила. Через нее ты и себе жизнь сломал, и мне. Да чего уж теперь об этом говорить? И я не молодка, и ты вон седой весь. Знаю: нервы. Надо хорошенько подумать, что теперь делать?
– Надо поссорить Бориса с Кудряшом.
– Верно… – Мария Игнатьевна на минуту задумалась, а потом сказала: – А пусть твой племянник на Варе женится. Мы всегда хотели породниться.
– Да мы ведь не так хотели, – усмехнулся Дикой. – И потом: разве мы уже не родня?
– Об этом никто не должен знать, – отрезала Кабаниха. – А над моим предложением подумай.
– Чего тут думать? – махнул рукой Степан Прокофьевич. – Делай как знаешь.
– Мне нужна твоя помощь. Поговори с племянником.
– Борька откажется. Они ведь с Кудряшом теперь друзья.
– У денег друзей нет, – отрезала Кабаниха. – У Бориса безвыходное положение. И я знаю, как и чем его прижать.
– Что ты за человек, Маша? – тяжело вздохнул Дикой. – А меня жадностью попрекаешь. Тебе-то куда столько?
– Мне не деньги важны. Порядок должен быть. А кто в Калинове его удержит?
– Да хоть бы Ванька.
– Не смеши. Кудряш – человек непростой. Он уже сколько лет хочет
