style="font-size:15px;"> – Какое, к чёрту, кино? – полилось из Дениса неконтролируемое и желчное. – Тебе заняться нечем? Зачем звонишь, вообще?
Мозг в панике пытался анализировать происходящий в нём диссонанс, но не выходило. Денис нёс чепуху, хотя собирался сказать совершенно другое. Что происходит? Что, чёрт дери, происходит?
Губы и язык Дениса тем временем жили своей жизнью:
– Асель, по-моему, навязчивость – не слишком хорошая черта. Ты в курсе, что по Кодексу нам нельзя встречаться? Или ты, как всегда, забыла включить мозги? Если коротко: отстань от меня со своей бредятиной, пока твоя репутация хоть на что-то годится.
Заткнись, Тимошин! Что ты несёшь?
В ответ – молчание. Денис явственно представлял, как глаза Асель наливаются слезами, краснеют. Как бледнеет её лицо, а взгляд стынет от недоумения и обиды.
Наконец, в ухо ударил её сдавленный голос:
– Я тоже не люблю кино. Ненавижу. И звонить тебе больше не буду. Никогда.
Последнее слово – как выстрел в голову. Телефон будто прилип к уху, прожигая стенки черепа укоризненной тишиной.
– Как ты её отбрил, а, – прошуршало в голове. – Даже я бы так не смогла. Ох, забыла поздороваться. Привет, друж-ж-жок. Скучал?
Тень.
Опять заныло в желудке. Денис медленно положил телефон на подушку. Поднялся и столбом застыл посреди комнаты. Надо бы злиться, а он стоял и ничего не делал. Гнев его получился какой-то странный – обречённый и молчаливый.
– Зачем ты залезла? – спросил он глухим голосом. – Такого ты себе ещё не позволяла. Я ведь терплю, когда ты управляешь моим телом, когда елозишь внутри, будто танцуешь. Когда я наливаю чай мимо кружки, когда вместо сахара кладу в кофе соль, а потом залпом его выпиваю, когда выцарапываю на парте слова неприличные. Я терплю, когда ты выставляешь меня идиотом не только дома, но и в школе. Я терплю. Но я не позволю тебе разговаривать от моего имени. Слышишь? Ты меня слышишь?
– Да слышу, слышу, – ответил шёпот. – Не злись. Я же тебе добра желаю, друж-ж-жок. Как не поймёшь?
– Моя личная жизнь – не система координации. Тебе в ней нет места, поняла?
Денис решительно направился к двери. Надо бы объясниться с Асель, попросить прощения и всё рассказать…
– Стоять! – В голове будто щёлкнуло. – Сядь на место, малыш. К тебе важный разговор, но сначала я научу тебя кое-чему. Ты усвоишь урок, а потом мы поговорим. С тобой по-другому нельзя.
Денис послушно прошёл к кровати и уселся на её край. Точнее – всё это сделала тень. Опять управляла его телом. Ненавистная чёрная субстанция.
– Давай-ка я напомню тебе, кто из нас двоих – главный, – сладострастно пришёптывала она ему в уши.
Правая рука поднялась, опустилась. Затем левая сделала то же самое. Денис довольствовался ролью наблюдателя.
– Я понял, – выдавил он. – Перестань. Ты главная. Ты.
– Нет-нет. – Тень издала короткий язвительный смешок. –
