шумно распахнул дверь приемной. Странно, посетителей он не ждет. На всякий случай журнал с красавицами надо спрятать в стол…
Через считаные секунды после этого Дойник лежал в углу кабинета, и голова его покоилась в корзине для мусора. Все произошло до того стремительно, что он не мог сообразить, отчего это тело утратило вес и с такой легкостью поднялось в воздух. Даже момент удара не запомнил. Ну, зашли двое, ну, он встал им навстречу… И все. Дальше – эта корзина и сигарные огарки под носом. Лежать страшно неудобно, рука неудачно подвернулась, но не хочется ни шевелиться, ни спрашивать о чем-нибудь незваных гостей. А чего спрашивать? И так все ясно. Калганов с дружком заявились. Можно предположить почему. Не справился, видно, с задачей Лукаш, выдал, стервец.
Бильбао подошел к нему, поправил ногой корзину, чтоб та еще глубже налезла на голову Дойнику. Павел Павлович сжался, ожидая удара.
– Не бойся, лежачих не бью. Но что с тобой делать, даже не знаю. Что делать с ним, Коленька? – повернулся он к другу, усевшемуся на краешек стола.
Тот старательно протирал платком стекла очков, и кажется, только это его заботило. Но ответил Коленька сразу и на удивление миролюбиво:
– Пал Палыч, считай это первым предупреждением, ладно? И не доводи дело до второго. Не надо.
Дойник только хлопал глазами, глядя на гостей через крупную пластиковую вязь корзины.
– Ты ведь что-то говорил о проектах, о палатках, – продолжил Коленька. – Вот и занимайся этим. На недвижимости свой бизнес делай. Но о рынке забудь. Сигарой можно угоститься?
Бильбао так же, ногой, подвинул корзину, освободив из нее голову Дойника. Тот, все еще не придя в себя, продолжал лежать до тех пор, пока Коленька не приказал ему:
– Вставай. И иди сюда, садись на стул. В конце концов, мы ведь поговорить пришли. Сигару-то взять можно?
– Хоть всю коробку, – ответил Павел Павлович и боязливо поднялся, глядя на Бильбао. Но тот, казалось, полностью потерял интерес к хозяину кабинета. Бильбао рассматривал японский настенный календарь с полуголыми красавицами.
– По рынку все понятно и вопросов нет? – спросил Коленька.
– Есть. Я уже говорил, что за рынок плачу кое-кому. Если перестану это делать, то Аслан… Ну, вы же понимаете? Он будет недоволен, поскольку ему тоже приходится тратиться. Его торгаши переехали на новую точку, а там выручка уже не такая.
– В таком случае он не тратится, а просто меньше получает, – сделал вывод Коленька. – Думаю, ему хватит и того, что он имеет.
– Да, но вряд ли так думает и он…
– Будут проблемы – ты уже знаешь, где меня искать, – резко повернулся к Дойнику Бильбао. – Можешь этот адрес сообщить своему Аслану. Пусть подъезжает в любое время – потолкуем.
– Я, конечно, все ему скажу, однако не уверен… – начал Павел Павлович, но Бильбао прервал его:
– Дальше пошли пустые разговоры:
