поинтересовался я. Меня тянуло к Алисе, как на веревке, но церковник не отпускает от себя.
– Сейчас поймешь, – ответил монах; против моего ожидания, он пропустил мимо ушей слова, причислившие его к слугам Дьявола. – Я знал тринадцать имен. Тринадцать сиятельных! Я намеревался предать их огласке в тот же день, когда войду в обитель братьев-доминиканцев. Думал, где, как не среди инквизиторов, искать спасение! Но я ошибался, как ни горько это признавать.
Томас Велдон прикрыл глаза и замотал головой.
– Гард, ты даже не представляешь, сколько их… Как глубоко Нечистый запустил свои поганые щупальца! Каждый, буквально каждый, и в миру, и в сане, может стать сиятельным или избранным! Великое множество слуг Дьявола свили гнезда в лоне Матери Церкви, не меньше их в светских чинах. Многие, многие тысячи! Они повсюду на Орноре!
– Ты шутишь, Велдон? Откуда тебе это известно?
Сказанное монахом внесло смятение в душу. Я в Запустении! Чтоб отомстить за Старика и ночных крыс. Пока не ведаю, как отплатить за их смерть, я просто шел к логову этих чертовых сиятельных. Но не думал, что на пути может встать половина мира!.. А, проклятый пепел! Хоть бы и весь мир целиком! Я вызнаю, кто уничтожил ночных крыс и Старика! Я отомщу!
Монах невесело рассмеялся.
– Если бы я шутил!.. – произнес он. – Мне несказанно повезло, когда первым, кто услышал мое признание, оказался настоятель монастыря Святого Доминика аббат Тюре. Господь не отвернулся от искренних помыслов чада своего и направил к верному человеку. Аббат кое-что знал о сиятельных: немного, но достаточно, чтобы поверить мне. Он удержал меня, юнца, от опрометчивого поступка – более о случившемся со мной я не сказал никому.
– Почему, святой отец?
– О! На это очень легко ответить. В тот же день меня бы обвинили в ереси и святотатстве. Мне доводилось видеть несчастных, кого мы не смогли перехватить и уберечь. Гард, отступников очень много. Даже в самом сердце Матери Церкви, даже в городе апостолов. Тима – в тенетах Сатаны!..
– Подождите, святой отец. – Против воли я вернулся к почтительному тону. Ничего не поделать с имевшимся воспитанием. Впрочем, сейчас больше заинтриговала оговорка церковника. – Вы сказали: «мы»?
– Да, – монах сразу осекся, – мы. Некоторые, хм… люди, которые пытаются противостоять сиятельным. Нас немного, но среди нас есть весьма могущественные чины.
Томас Велдон пристально посмотрел на меня, словно раздумывая, до каких пределов допустимо быть откровенным, а я ухватился за новую возможность отомстить.
– После аббатства, где обрел покой и новый смыл жизни, я отправился в Бранд. Нам известны о сиятельных лишь крохи, но мы точно понимаем и знаем, что дьявольские щупальца, опутавшие Орнор, исходят из Запустения. Я хотел быть ближе к средоточию Тьмы…
Инквизитор тяжело вздохнул.
– Годы не прошли даром; я спас сотни душ, которых коснулось нечистое дыхание
