на мгновение ослабил хватку. Это оказалось ошибкой! Олег коварно нанес мне сильный удар в голову, я поплыл, но успел придавить сонную артерию противника! Даже теряя сознание, больной продолжал отчаянно сопротивляться! На помощь подоспели санитары, дежурный врач и заведующий. Санитары ловко «упаковали» пациента в смирительную рубашку и, как раненого тюленя, потащили в «буйную» палату. Неожиданно Олег открыл глаза и начал плеваться. Его взгляд казался вполне осмысленным.
– Прекрати, Олег, ты же не верблюд… хрю! – сокрушался заведующий. – Хороший же хлопец… хрю… шо на тебя нашло?
Отряхнувшись, я обнаружил «благодарных зрителей»: поэт Коровай, потрясывая головой, произносил одно слово, как мантру: «Плохо… плохо…» «Красавцы» КГБ, живо жестикулируя, обсуждали инцидент со старшей медсестрой Марией, онанист Сергей, засунув руку в карман пижамы, вяло мастурбировал, боязливо поглядывая на Куща.
– И как такое возможно? Вроде мужик спокойный, не псих! – вслух размышлял пациент Печко по прозвищу Самоубийца. К слову, Василий Печко вполне заслуживает индивидуальный флешбэк!
Слыть самоубийцей в психиатрической больнице – «гремучий мейнстрим», но Вася Печко – не тот случай!
Звездной июньской ночью реанимационная бригада доставила Василия в дежурную больницу на улице Топольной с диагнозом «железнодорожная травма». Пациент адекватно отвечал на вопросы дежурного травматолога.
– Что с вами произошло? – спрашивал интерн-травматолог, осматривая исполинскую гематому на левом бедре Василия.
– Хотел броситься под поезд! – отвечал Печко. – Но буфером тепловоза меня отшвырнуло в канаву… Вот бок и отбил!
– А это у вас откуда? – удивленный интерн обнаружил на шее пострадавшего свежую странгуляционную борозду.
– Перед тем как броситься под поезд, я пробовал повеситься! – смущенно отвечал Василий. – Закрепил веревку на крюке для люстры… Когда повесился, крюк вырвало, я упал, ну я и пошел бросаться под поезд…
Озадаченный интерн продолжал осмотр невезучего самоубийцы. Когда Василий снял майку, медики ужаснулись! Весь живот Василия Печко зиял неглубокими колотыми ранами, как будто кто-то решил сделать дуршлаг из брюшной полости!
– А это еще что такое?!
– Перед тем как повеситься, я задумал себя заколоть! – смущенно признался Печко. – Взял кухонный нож… Колол, колол, духа не хватило, вот и решил повеситься!
Из травматологии Василия перевели в третье отделение психиатрической больницы. Больного часто демонстрировали студентам как пример настойчивого, но неудачливого самоубийцы.
Когда все улеглось, Кущь предположил, что неожиданная агрессия Олега, обычно спокойного пациента, связана с переводом его на другой препарат – так сказать, «побочный эффект». После происшествия заведующий пригласил меня в кабинет и зачем-то продемонстрировал
